Традиционное представление об исмаилитах-низаритах как о
тайном террористическом ордене, адепты которого, одурманенные наркотическими средствами, становились покорны воле своего главаря и готовы были уничтожать религиозных и политических противников даже ценой собственной жизни, сложилось в Европе еще
в эпоху крестовых походов — тогда же, когда во многие западноевропейские языки в значении “убийца” прочно вошло слово assassin, которое, согласно наиболее достоверной гипотезе, происходит от арабского хашшашин (“курильщики гашиша”). Легенда об ассассинах оказалась на удивление долговечной и стала неотъемлемой частью того образа средневекового мусульманского Востока, который сформировался в западной ориенталистике. Даже в такой чисто филологической работе, как “Литературная история Персии”
Эдуарда Брауна, заметное место уделено истории низаритов, причем некоторые ее подзаголовки говорят сами за себя: “Этимология слова „assassin“”, “Дурная слава гашиша”, “Слепая покорность фидаев...
Хасан ибн Саббах ...Интересные количественные данные о низаритском терроре собрала по источникам — преимущественно по хронике
Рашид ад-Дина (1247—1318) — и проанализировала специалист по средневековой истории Ирана, профессор ЛГУ, ныне покойная
Л. В. Строева (1910—1993). Согласно ее подсчетам, при
Хасане ибн ас-Саббахе (т. е. за 42 года, с 1092-го по 1124 г.) жертвами организованных им политических убийств стали
49 человек, причем 22 из них были ликвидированы за пять лет, с 1095-го по 1098—1099 г., а за последние 15 лет его пребывания у власти от рук фидаев погибло всего
шестеро. При его преемнике
Кийа Бузург Умиде (1124—1138) масштабы деятельности ассассинов остаются довольно ограниченными: все
12 жертв индивидуального террора, относящиеся к его правлению, погибли в течение пяти лет, с 1129—1130-го по 1134—1135 г. При его сыне и наследнике
Мухаммаде Кийа эта тенденция сохранилась: низаритам за эти годы удалось устранить
14 противников, причем 11 из них — в период с 1137—1138-го по 1146—1147 г. и всего одного — с 1146—1147-го по 1160 г.