К чему же сводится сочинение Малевила? В данной статье я попробую пересказать лишь его историческую концепцию, не избегая, однако, собственных комментариев. Предупреждаю честно: краткого рассказа не получится. Ибо «метр» (так он представлен читателю другим французом-туркофилом с невероятно благозвучным именем Ж.-П. Ру) — настолько добросовестный исследователь, что свою концепцию он начинает выводить аж… от самых истоков формирования армянского народа. То есть, в сознании «метра» «несчастный случай» с армянами в 20-м столетии был предрешен еще в начале 1-го тысячелетия до нашей эры! Я, во всяком случае, понял так. После чего старался уже ничему не удивляться.
Итак, по Малевилу, армянский народ выступил на историческую сцену в 7 в. до н.э. (с. 15), но, при этом почему-то окончательно сформировался в период раннего средневековья (с. 16). Куда «провалилась» тысяча с лишним лет — знает только сам Малевил. Который, кстати, в первых строках своего сочинения называет армян не народом, а «христианской сектой» (с. 7). Каким образом «секта» могла появиться за семь веков до самого христианства, уточнять, конечно, бессмысленно, поэтому лучше продолжим смиренно следить за блестящей мыслью автора.
Итак, формирование армянского народа шло в Великой Армении, которая, в общем-то, и не страна, а «территория с неопределёнными границами», «сосредоточенная вокруг горы Арарат» (с. 13). На вопросе, что значит «сосредоточенная», автор не сосредоточен. Понимай, как хочешь. В то же время, армяне, оказывается, на протяжении веков жили «на центральном Кавказе» (???) бок о бок с азербайджанцами (?) и курдами (?) (с. 14). На протяжении всей Истории «определённым образом зафиксировано» единственное независимое армянское государство — республика 1918 – 1921 года (с. 15; что-нибудь понятно?). Армянские цари — все как один — чьи-нибудь вассалы, за исключением разве что Тиграна Великого (по Малевилу, просто Тиграна), который, правда, вовсе и не армянский царь, а «один местный правитель» (с. 15). В 591 г. эта самая «территория с неопределёнными границами» окончательно разделена, причём, несмотря на аморфность самой Армении, её деление «констатируется довольно отчётливо» (с. 16).
Обрати внимание, дорогой читатель, на следующий «тонкий» приём: автор специально подчёркивает, что западная часть Армении «перешла во владение Анатолии». Интересно, к чему бы это? Ведь ясно, что владеть определённой страной может народ, но никак не местность. Да никто и не называет в 6-м веке Малую Азию Анатолией. Что это, случайная оговорка? Нет, конечно. Через пятьсот лет сюда начнут проникать тюркские племена. И очень неплохо заранее подчеркнуть, что часть Армении «принадлежала анатолийцам», а, значит, туркам, ещё, как минимум, за пять веков до появления последних! Тебе, читатель, это ничего не напоминает? Ты думал, что азербайджанские и турецкие академики первыми додумались до подобного мошенничества? Я и сам когда-то так думал. Но я был наивен.
Правда, на этой же странице автор признаёт, что армянские Багратиды были фактически самостоятельными правителями, забывая о том, что, по его же словам, единственное армянское государство, когда-либо «зафиксированное в истории» — это республика 1918 – 1921 годов. На с. 18 оказывается, что «Великая Армения потеряла свою автономию в 1045 г.» А как же её «окончательное деление» ещё в 591 году? А тут еще автор вспомнил, что было ещё Киликийское армянское государство со столицей в Сисе, которое просуществовало до 1375 года. А вот еще один сногсшибательный тезис: «У армян никогда не было подлинного национального самосознания!»
Эта «светлая идея», впервые появившаяся в книге на с. 17, потом будет повторена ещё несколько раз. Каким же образом армяне, «не имеющие национального самосознания», смогли сформироваться в этнос необычайной духовной мощи, которая позволила ему пережить множество более сильных соседей с куда более счастливой судьбой? Каким образом армянская независимость восстанавливалась всегда в максимальной мере, какая только была возможна в тех или иных исторических условиях, если армяне не имели тяги к собственной государственности? Почему армяне, не ощущающие себя единым народом, не ассимилировались и не исчезли бесследно за множество столетий? А, главное, зачем было туркам в 20-м веке трогать народ, не считавший себя таковым, и не помышлявший о собственном государстве? Не ищи, дорогой читатель у мсье Малевила ответов на подобные вопросы. Он на них ответить не сможет. Поэтому даже не ставит. Вместо этого, а может быть, просто желая эпатировать читателя, он подбрасывает ещё один тезис: армяне «весьма охотно в течение восьми веков принимали сначала сельджукское, а затем оттоманское господство» (с. 17)! Можно ли это всерьёз комментировать?
_________________ Приходите в мой дом...
|