2-я война за Неаполь (1501—04 гг.)
11 ноября 1500 года Людовик XII и Фердинанд II подписали соглашение в Гранаде, в котором они договорились о разделе Неаполитанского королевства между собой: согласно условиям договора, Франция должна была оккупировать северные территории, которые включали Кампанию и Aбруцци, и владельцем которых Людовик XII становился бы с титулом короля Неаполитанского и Иерусалимского; Фердинанд захватил бы провинции юга, Aпулию и Калабрию, которые он присоединял к королевству Арагонскому как герцогства. Франция отказывалась от Серданьи (Каталония) и Русильона. Договор должен был держаться в тайне до тех пор, пока французские войска не подошли к Риму, момента, когда он был бы представлен в Папе для его одобрения.
Не ведая о франко-арагонском союзе, король Федерико I Неаполитанский попросил помощь у своего кузена Фердинанда II Арагонского, чтобы противостоять наступлению французов, но тот сам претендовал на трон Неаполя, считая Федерико представителем побочной ветви династии, а себя - прямым наследником. В июне 1501 года Гранадское соглашение, представленное с фальшивым оправданием его пользы для христианского мира, было передано Александру VI, который одобрил его, обнародовав разъяснение, что это ответ на союз Федерико I Неаполитанского с турками против Папы, Франции и Венеции. Понтифик руководствовался личными амбициями, поскольку неаполитанский король отказался выдать свою дочь Шарлоту замуж за Цезаря Борджиа. 25 июня папской буллой Федерико был низложен. Как только союз против него стал явным, Федерико с единственной помощником Колонной принял решение приготовиться к обороне, но отсутствие значительных военных сил не позволило ему долго продержаться.
Французы и испанцы принялись захватывать каждый свою часть Неаполитанского королевства, не беспокоя друг друга. Французские войска д'Обиньи, 10000 пехоты и 1000 всадников. поддержанные флотом Филиппа де Равенштейна, который доставил из Генуи еще 6500 солдат, совместно с Цезарем Борджиа, взяли Мариино, Кави, Moнтефортинo, а 12 июля выступили к Капуе и окружили ее. Город был хорошо укреплен, омывался с трех сторон рекой Вольтурно и имел множество защитников во главе с Фабрицио Колонной, Уго Кардоной и Ринуччо да Марчиано. Однако после 4 дней боев, до 19 июля, капуанцы приняли решение сдаться французам с выплатой контрибуции в 40000 дукатов до 15 часов дня 24 июля. У Цезаря были свои планы в отношении Капуи и он приказал своим солдатам до истечения срока соглашения демонстрировать миролюбие, чтобы ослабить бдительность горожан. Это удалось в полной мере – к указанному сроку ворота Тифатина, Капуана и замка оказались открытыми. Как только большая часть папских солдат проникли к центру города, Площади Правосудия, Цезарь отдал приказ начать резню. Была суббота 24 июля 13 часов дня; как раз в это время уполномоченные выходили из Капуи, чтобы доставить деньги. Город был разгромлен и разграблен, погибло от 5000 до 7000 горожан. После этого сдались Гаэтa и Aверсa, а 26 сентября и Неаполь, защищаемый Просперо Колонна. В октябре 1501 года Федерикo, укрывшийся в Кастель-Нуово, отказался от всех своих владений и бежал на о-в Иския. Позже он был перевезен во Францию, откуда ему запретили уезжать, получив в компенсации за потерянное королевство пенсию в 50.000 фунтов и герцогство Aнжу.
Тем временем Гонсало Фернандес де Кордова, с 300 солдатами легкой кавалерии, 300 жандармами и 3.800 пехоты переправился с Сицилии в Тропеа 5 июля и за месяц занял Калабрию и Aпулию, не находя противодействия нигде, кроме Maнфредонии и Taрантo; в последнем под опекой графа Потенса Хуана де Геварa находился 14-летний Фернандо Арагонский, старший сын Федерико I. Де Кордова, предвидя в будующем трения между королями Франции и Испании, принялся добывать расположение неаполитанцев. Он вернул владения дому Сансеверино, наказанному королем Федерико за поддержку французов, а так же принял на службу Просперо и Фабрицио Колонна, которые привели большое количество дворян и опытных солдат. После этого Кордова с 12000 воинов 28 октября 1501 года начал осаду Таранто.
Город Taрантo находился на острове; омываемом на юге водами Тарантского залива в Средиземном море, с востока и запада – каналами, а на севере - внутренним бассейном с верфью для морских кораблей, названным Маре Пикколо. С моря город защищали высокие скалы. Два моста, один на востоке и другой на западе, прикрываемые двумя замками, соединяли его с континентом. Город, управляемый Леонардо Алехо, был обильно снабжен на случай осады и имел 6000 защитников. Фернандо Кордова окружил Taрантo: мосты, которые вели в город, были блокированы фортами и траншеями; испанский флот Хуан де Лескано патрулировал оба выхода из порта.
Кордова выявил, что наиболее слабо город укреплен с севера. Чтобы ускорить взятие города, Кордова приказал перетащить 20 самых маленьких кораблей испанского флота землей в Маре Пикколо. Вся армия под музыку и пение гимнов участвовала в этом мероприятии и через несколько недель испансая эскадра могла обстреливать северную стену города. После этого Потенса вступил с Кордовой в переговоры и обе стороны договорились о двухмесячном перемирии в ожидании того, что король Неаполя пришлет своему сыну инструкции; до тех пор испанские силы не начинали активных действий, а неаполитанцы не усилиливали оборону города и не принимали помощь. Для гарантии исполнения условий перемирия обе стороны обмененялись заложниками.
Эскадра Филиппа де Равенштейна попала в жестокую бурю, была рассеяна и едва добралась до берегов Калабрии. Кордова приказал оказать всяческую помощь французам и вызвал этим искреннее восхищение последних. Однако это вызвало сначала недовольство, а затем и мятеж среди солдат Кордовы, которые сами терпели лишения в осадном лагере. Гонсало удалось успокоить солдат и казнить их главаря. Контроль над войском был сохранен, но недовольство осталось, и после того, как Цезерь Борджиа предложил испанским солдатам большую оплату, они едва не оставили знамена Кордовы. К счастью, в это время в залив Таранто прибыла груженая железом генуэзская галера. Под предлогом того, что груз предназначался туркам, Кордова приказал Лескано захватить ее, выручил с продажи груза более 100 000 дукатов и рассчитался с армией.
Власти Taрантo вели переговоры с французским военачальником Ивом д'Алегре для передачи города французам, но 1 марта испанским войскам были открыты городские ворота. Фернандo был отправлен в Испанию как заложник, в нарушение клятвы, данной ему Кордовой. Maнфредония была взята через несколько дней.
Между тем, скоро начались раздоры в среде союзников из-за разногласий в толковании о распределении захваченных территорий, предусмотреного в Гранадском соглашении. Соглашение упоминало о четырех провинциях в Неаполитанском королевстве, тогда как уже со времени Альфонсо I оно было разделено на двенадцать. Французы претендовали на территории в Принципато, Базиликате и, особенно, в Капитанате, которую они считали частью Абруццо. Со стороны французов начались попытки силовых захватов. Наместник Людовика XII в Неаполе, Луи Арманьяк, герцог Немурский, и наместник Фердинанда Гонсало де Кордова хотели сперва мирно покончить спор и в апреле 1502 г. Они дважды встречались между Meлфи и Aтеллой, но путем переговоров им не удалось прийти к соглашению. Герцог Немурский получил подкрепления, переговоры были прерваны, a в июне уже началась война между бывшими союзниками. Первые стычки произошли 19 июня 1502 гоа, когда французские войска заняли Aтрипалду, а испанские взяли Tройю, оба пункта за пределами предусмотренной договором территории. Три дня спустя снова попробовали прийти к мирному соглашению, но снова безуспешно.
Силы сторон были неравными. У Великого Капитана в распоряжении было 340 жандармов, 600 гинетов и 3000 пехотинцев. Герцог Немурский имел 4000 всадников (в т. ч. 1000 жандармов), 3000 швейцарских и 3500 франко-ломбардских пехотинцев, а так же значительный контингент неаполитанской пехоты, приведенной проанжуйскими баронами. Французская эскадра перерезала коммуникации армии Кордовы с Испанией, в результате чего у того из-за нехватки средств возникла задолженность в оплате своим солдатам. Несмотря на это, Великий Капитан решил отказаться от отступления в Сицилию или замыкания в Таранто. Он выбрал хорошо укрепленную крепость Барлетту, в Апулии, на побережье Адриатического моря, для своих оборонительных операций, разместившись там с главными силами, а часть сил расположил в Бари, Канозе и Адриа.
Усиленные прибытием 2.000 швейцарских наемников, Немур и Обиньи с 850 всадниками и 5.000 пехотинцами, среди которых было 500 немцев и 800 швейцарцев, в августе 1502 года осадили Канозу; которая защищалась капитаном Педро Наварро с 500 испанскими пехотинцами. Французская артиллерия разбила в стены Канозы, вслед за чем французские войска трижды пытались взять город, но были отбиты.
Гонсало Фернандес Кордова, находившийся в 20 километрах, в Барлетте и Aдриa, с главными силами испанской армии, считал, что выступить на помощь Канозе значило бы вступить в открытое полевое сражение против гораздо более многочисленного противника. Поэтому он приказал Наварро нанести противнику максимальный урон, а затем эвакуировать гарнизон, договорившись о почетной сдаче. Через три дня после начала осады Наварро договорился с Обиньи о сдаче: с 150 уцелевшими солдатами он оставил Канозу и ушел по направлению к Барлетте «с распущенными флагами и под звуки горнов и тамбуринов».Немур сделал Канозу своей штаб-квартирой и, продолжая теснить испанцев, занял Битонто.
Эта война за Неаполь была из разряда средневековых войн, обильной на рыцарские жесты: 19 сентября 1502 года оба противника договорились о кратком перемирии, чтобы провести турнир вызова в Барлетте, когда 11 испанцев сразились с таким же количеством французов. Турнир продолжался два дня.
В октябре со своими войсками из Рима прибыл в Калабрию Уго де Кардона и вскоре освободил от осады испанцев в Терранове. В ноябре с ним объединились Мануэль де Бенавидес и Антонио де Лейва, прибывшие из Испании. Чтобы атаковать их, французская армия разделилась: Луи Арманьяк с главными силами остался против Барлетты, а Обиньи пошел к югу с 700 всадниками, гасконскими пехотинцами и 1.500 швейцарцами. При Семинаре 25 декабря он встретился с испанцами - 400 жандармов, 300 легких кавалеристов-сицилийцев, испанские гинеты, 3000 сицилийских пехотинцев. Справа у французов стояли итальянские жандармы, слева – легкая кавалерия, которую поддерживали гасконские стрелки, в центре – шотландские рыцари с швейцарской и французской пехотой. Левое крыло, поддержанное гасконскими стрелками, обошло беспорядочно выстроившуюся испанскую пехоту, после чего решительный удар правого крыла и легкой кавалерии обращает в паническое бегство испанцев и сицилийцев. Французы взяли множество пленных и овладели вражеским лагерем. В результате этой победы Обиньи овладел всем югом Калабрии, за исключением Реджо, Tропеa, Кротоны, Герацы, где у испанцев остались гарнизоны.
План Кордовы состоял в том, чтобы дождаться подкреплений из Испании и Германии, а до той поры рейдами из Барлетты тревожить неприятеля. Нуждаясь в продовольствии, испанцы под командованием Диего Мендосы в ходе своих вылазок отбили много тысяч голов скота у пастухов из Абруцо, которых защищали солдаты герцога Немурского. Раздраженные скотоводы пригрозили Немуру, что уйдут в более безопасные районы. Тогда, в начале 1503 года, герцог со своей армией появился перед Барлеттой, бомбардировал мост через Офанто, пытаясь его снести, и послал Кордове вызов на сражение. Испанец ответил: «Я не вступаю в сражение, когда хотят мои враги, а лишь тогда, когда представляются случай и обстоятельства». Пыл француза вскоре поугас и вообразив, что он напугал противника, герцог дал приказ возвращаться в Канозу. Однако, едва он начал движение, кавалерия Мендосы стала наседать на французский арьергард. Французы, которые попытались преследовать их, попали в засаду, устроенную двумя отрядами испанской пехоты. Когда Немур захотел вмешаться, испанцы с пленными уже укрылись в Барлетте, и герцог вынужден был продолжить движение в Канозу.
13 февраля 1503 года произошел еще один турнир между 13 итальянцами на испанской службе, отстаивавших честь нации, и столькими же французами, который окончился полной победой первых, уложивших одного и взявших в плен 12 противников. В этот же день галеры Хуана де Лескано в водах Отранто нанесли поражение французскому флоту де Биду и семь сицилийских кораблей с боьшим количеством предметов снабжения вошли в порт Барлетты. Одновременно, жители Кастелланеты, города в 100 км от Канозы, притесняемые солдатами находившегося в городе французского гарнизона, договорились о помощи с испанцами, чтобы изгнать их. Педро Наварро, командир гарнизона в Таранто, и Луис де Эррера взяли город, захватив французов. Получив сообщение об этом, Немур оставил Канозу и устремился со своей армией отбивать город, что было использовано Кордовой для вылазки из Барлетты с целью атаки на Руво.
В сумерках, в среду, 22 февраля, когда главные силы французской армии Немура находились уже в окрестностях Кастелланеты, Кордова вывел из Барлетты 3.000 пехоты и 1.000 кавалерии по направлению к Рувo. Городок, который находился под вассальной зависимостью графа Tребентo, защищал французский гарнизон под командованием Жака де Ла Палиса.
В течение ночи испанцы преодолели 14 миль и на рассвете следующего дня испанская артиллерия, 4 пушки и 7 фальконетов, бомбардировала стены Рувo, за 4 часа пробив в них брешь. Штурм продолжался семь часов. Первая атака испанской пехоты была отбита французами, но со следующей попытки испанцы смогли войти в город. Маленькая группа французских солдат смогла укрыться в замке города, но, обстреляные испанской артиллерией, они капитулировали.
После победы испанские солдаты разграбили город, реквизировав более 1000 лошадей. Пленные знатного происхождения были проведены в Барлетту в ожидании оплаты выкупа; остальные были отправлены в Maнфредонию, чтобы служить как каторжники на галерах Хуана де Лескано. Испанские войска немедленно возвратились в Барлетту той же ночью, подстегиваемые присутствием в окрестностях многочисленных французских войск Немура. Последний, получив сообщение об испанской вылазке, не успев войти в Кастелланету, немедленно возвратился назад, но когда он прибыл у Руво, испанские войска уже покинули город. Французы потеряли 100-120 человек убитыми и 150 пленными, в том числе и получившего несколько ран Ла Палиса, испанцы – 30 человек.
Пока в Италии продолжалась война, дворы Франции и Испании пробовали наладить мир. В апреле 1503 года герцог Бургундии Фелипп Красивый, сын императора Максимилиана и принц-супруг Кастильский и Арагонский (из-за своего брака с дочерью Католических Королей Хуаной), с ограниченными его тестями правами, пытаясь решить конфликт, подписал с Людовиком XII соглашение в Лионе. Согласно условиям договора, северная часть Неаполя переходила в пользу брака, заключенного между дочерью короля Франции Клавдией и сыном Филиппа и внуком Католических Королей Карлом; поскольку оба «новобрачных» были несовершеннолетними, управление территорией осталось бы под контролем Франции. Южная часть страны осталась бы под управлением Филиппа до совершеннолетия Карла и Клавдии.
В соответствии с этим договором, французская армия отступила к северу, В надежде на него французский король приказал флоту, везшему подкрепления и съестные припасы, не трогаться из Генуи, но де Кордова заявил, что он не получил распоряжений своего короля, чтобы сделать то же. Фердинанд Католический отказался ратифицировать соглашение из-за того, что считал, что он шел в ущерб его интересам. Таким образом, договор остался без результата.
В середине февраля из Картахены отчалил флот Луиса Портокарреро из 40 судов с 600 солдатами кавалерии и 2.000 галисийскими и астурийскими пехотинцами на борту, посланный королем Фердинандом в поддержку Большого Капитана. Он прибыл 5 марта в Мессину, откуда три дня спустя перешел в Реджо, в Калабрии. Вскоре Портокарреро умер, назначив Фернандо де Андраду своим преемником в качестве командующего испанскими силами. Осведомленный о прибытии испанских подкреплений, Обиньи пошел на Терранову, защищаемую капитаном Aльварадo, с 200 всадниками и 800 пехотинцами, присоединив затем к ним еще 100 всадников и 300 пехотинцев. Перед прибытием испанского подкрепления Обиньи снял осаду Террановы и пошел к Сан Мартино, в то время как Aндрадa соединил все свои силы в Семинаре. Вступив в переговоры, обе стороны договорились вступить в сражение в следующую пятницу, 21 апреля. До тех пор Обиньи с войсками находился в Гойа Тауро, в 10 км к северу. Узнав о закрепленной дате встречи, испанские солдаты возмутились, отказываясь вступать в сражение до того, как получат удовлетворение по отсроченным платежам. Уго де Кардона и вице-король Сицилии вынуждены были дать им деньги наперед, после чего конфликт был улажен. В намеченный день, 21 апреля, армии Обиньи – 300 жандармов (французов и шотландцев), 600 легких всадников, 1500 пикинеров-швейцарцев, 700 французских арбалетчиков и 800 итальянцев, и Андрады – 400 жандармов, 500 легких всадников и 4000-5000 пехотинцев, сошлись на полпути между Семинарой и Гойей. Все решилось в течение получаса. Французский аръергард – итальянцы, бежал, расстроив порядки находившейся за кавалерией пехоты. Швейцарцы, оставленные без поддержки арбалетчиков, были атакованы испанской пехотой и вскоре окружены, пока впереди и несколько в стороне испанская и фрацузская кавалерия авангарда вели бой. В сражении погибло 500 швейцарцев и 300 других солдат, 36 французских и 60 шотландских жандармов. Остатки французов отступили к северу, преследуемые испанцами. Окруженный в Ангитоле Обиньи сдался 30 дней спустя. После этого поражения вся Калабрия перешла под контроль испанцев.
10 апреля в Манфредонию прибыли 2.000 немецких наемников под командованием Октавио Колонна, посланных Максимилианом I. С этим подкреплением Великий Капитан решил оставить Барлетту из-за недостатка продовольствия и опасности чумы для большого количества солдат, собранных в ограниченном пространстве. Он известил о своем решении Немура, приказал присоединиться Наварро и Эррере и 27 апреля выступил из Барлетты. Этой же ночью он разбил лагерь на месте сражения Ганнибала с римлянами при Каннах, а следующим утром направился к находившейся в 17 милях Чериньоле, селению северо-западнее Канозы, где у врага находились большие запасы продовольствия и боеприпасов. Во главе походной колонны шла легкая кавалерия Фабрицио Колонны и Педро де Паса, затем главные силы - испанская пехота Педро Наварро, Франциско Писарро и Гарсиа де Передеса, и, наконец, арьергард с самим Кордовой – немецкая пехота и жандармы Просперо Колонна и Диего де Мендосы. Переход был трудным, поскольку люди сильно страдали от жажды, а в найденных колодцах вода была пригодна только для лошадей. Кордова вынужден был распорядиться всадникам сажать на круп лошадей пехотинцев.
Чериньола находилось на холме, склоны которого были усажены большими виноградниками, защищенными небольшой канавой. Испанцы заняли позицию в нижней части склона холма, и пехота стала поспешно создавать полевые укрепления. Гонсало приказал продлить канаву как можно дальше вокруг холма, сделал позади нее вал из выкопанной земли и укрепил его острыми кольями с виноградников для противодействия вражеской коннице. Работы продолжались в течение 6 часов и незаконченными остались только на левом фланге позиции, который Гонсало приказал укрепить, установив на парапете артиллерию – 13 пушек. Наконец, пыль предупредила о приближении врага и дозорные Фабрицио Колонны известили об этом Гонсало. Тот немедленно построил войска в боевой порядок. Две группы по 500 аркебузиров расположились за канавой и бруствером и в нескольких траншеях перед канавой; они образовали первую линию испанцев. За ними, в центре, стояли 2 500 немецких пикинеров, по обе стороны которых расположились по 2 000 пехотинцев-мечников и арбалетчиков: справа Писарро, Замудио и Виллальбы, а слева, прикрывая орудия - Наварро и де Передеса; каждая из трех пехотных формаций запирала проходы, образуемые виноградниками, причем правая улица вела к Чериньоле. Пехоту фланкировали два соединения по 350-400 тяжеловооруженных всадников под командованием Просперо Колонна и де Мендоса. Гинеты Фабрицио Колонна и Педро де Паса - 850 всадников, находились вне укреплений и имели задачу вести маневренный бой и парировать возможный обход позиции французами. Всего у испанцев было 9150 человек.
Немур, узнав о движении противника, стянул свою армию и, желая разбить Гонсало до соединения с Андрадой, поспешил к Чериньоле с приблизительно 9500 солдатами Когда под вечер 28 апреля 1503 года французы оказались перед позицией испанцев, герцог остановил войска и собрал офицеров на совещание. Сам он намеревался отложить сражение до завтра, но Ив д׳Алегрэ и командир швейцарцев Хаудиер настояли на немедленной атаке. Французская армия надвигалась уступами. В авангарде двумя группами, всего 1.000 всадников, шла тяжелая кавалерия; при ней находились сам герцог Немурский и Луи д׳Арс. Слева сзади них, с интервалом, одной колонной (по др. данным двумя) двигались 3 500 швейцарских наемников под командованием Хаудиера и 3.500 гасконских и итальянских пехотинцев. Впереди пехоты французы поместили 26 орудий, все, которыми раcполагали. Слева сзади за всеми ними, так же с интервалом, следовала легкая кавалерия Ива д'Алегрэ, 1500 всадников, составлявшая левый фланг войск.
Одной из самых удивительных особенностей этого сражения была крайняя быстрота, с которой оно проходило – от первой атаки французов до их бегства прошел едва один час. Преследуя маневрировавших перед ней гинетов, кавалерия д׳Арса подошла к укреплениям на левом фланге испанцев и остановилась перед канавой и насыпью. Аркебузиры; арбалетчики и артиллерия Наварро немедленно обстреляли их. В этот момент взорвались две зарядные повозки, в результате чего вся испанская артиллерия вышла из строя. Испанцы дрогнули. Это были все запасы пороха. Но Гонсало успокоил их: «Мои отважные друзья! Это же наш фейерверк победы!»
Немур попытался использовать этот инцидент, чтобы повторить атаку против позиции Передеса и отбить орудия, но снова неудачно, и вынужден был искать другое, менее защищенное место в испанской позиции. При этом движение осуществлялось вдоль фронта противника под непрерывным обстрелом, пока три аркебузные пули немецких стрелков не уложили наповал французского главнокомандующего. После этого, расстроенные и без руководства жандармы начали бежать с поля боя.
Подошедшие швейцарцы атаковали центр испанской позиции, защищаемый немцами. Увидев неприятеля в опасной близости от аркебузиров, Кордова дал им приказ отойти и уступить место пикинерам. Три раза швейцарцы, спрыгнувшие в канаву, пытались взобраться на насыпь, и трижды были остановлены стеной немецких пик. Аркебузиры уложили и храброго Хаудиера в его прекрасных доспехах и всех капитанов швейцарцев, после чего, оставшись без руководства, швейцарская и гасконская пехота пришли в беспорядок и начали разбегаться, приводя в замешательство и легкую конницу. Кордова увидел, что наступил перелом, и приказал начать общую атаку. Пехота Передеса и Наварро пересекла канаву, а сам Гонсало повел жандармов. Алегрэ и принцы Мелфи и Бизиньяно, шедшие во французском арьергарде, без боя бежали в Гаэту. Д׳Арс, преследуемый Педро де Пасом, укрылся в Венозе. Французской же пехоте, отступавшей в полном беспорядке, испанская конница устроила настоящее побоище. Уже в темноте Просперо Колонна без сопротивления занял французский лагерь, где затем испацы устроили праздничный ужин, который слуги Немура приготовили для своего господина. От Фабрицио Колонна, увлекшегося преследованием, не было известий до ночи, что вызвало беспокойство у его кузена и самого Кордовы.
Остатки французских войск, 600 человек, сдались в плен. Французская артиллерия, 26 орудий, которая так и не открыла огонь, была захвачена на дороге позади поля сражения, также как и весь обоз французской армии. Французы потеряли убитыми порядка трех тысяч семисот человек (согласно испанской описи погибших – 3664 убитых и св. сотни умерших от ран). Потери испанцев – порядка 100 солдат. На следующий день после битвы Гарсиа де Передес вступил в Канозу.
После этой победы Чериньола, Мелфи и все соседние провинции признали власть победителя. Неаполь прислал Кордове делегацию самых влиятельных синдиков с ключами от города. Большой Капитан с триумфом вступил в Неаполь 16 мая. Ив д'Алегрэ отступил с остатками французской армии до Гаэты, оставляя гарнизоны в замках Капуи и Неаполя Маркиз де Васто захватил замок Салернo.
После этого испанцы занялись французскими гарнизонами, запершимися в двух замеах Неаполя, Кастель Нуово и Кастель де Ово, начав с Кастель-Нуово - почти неприступной крепости с многочисленным гарнизоном и снабженный всем необходимым. Педро Наварро под прикрытием артиллерии сделал подкоп под стену и заложил пороховую мину. Вслед за этим последовало предложение о сдаче, которое осажденные категорически твергли. 11 июля Большой Капитан развернул солдат в поле, чтобы имитировать штурм, и французский гарнизон занял свои места на стенах. Тогда Наварро приказал поджечь порох и взрыв уничтожил часть стены вместе с находившимися на ней защитниками. В брешь вошли испанцы и закипело ожесточеннейшее сражение. Отступая в цитадель, французы защищали ведущие туда два моста. Они успели поднять один мост, но второй испанцы захватили и принялись выламывать запертые ворота. Фрацнузы отбивались зажигательными снарядами и от взрыва петарды погибло 50 испанцев, но атакующие ворвались вовнутрь и уцелели только те из французов, кто немедленно сдался в плен. Французский флот, который подошел на следующий день после взятия замка, отошел к Искье, но, поскольку этот остров был уже захвачен испанцами, вынужден был ни с чем убраться восвояси. Затем Гонсало де Кордова оставил комендантом Кастель-Нуово Нуньо де Окампо, а Педро Наварро приказал осаждать другой замок неаполитанской столицы: - Кастель де Ово (Замок Яйца). Сам же с главными силами он направился осаждать Гаэту, заняв заодно оставленые французами замки Сан Джермано и Рока Гуильерма. Замок Ово был так же взят с помощью подрыва стены с еще большим эффектом. После этого освободившиеся войска присоединились к армии Гонсало под Гаэтой.
Чтобы компенсировать ущерб от поражения, перенесенного в Неаполитанском королевстве, Людовик XII решил сформировать три армии, которые должны были одновременно атаковать Испанию с различных направлений по испано-французской границе и в Италии. Две армии под командованием Альбре, отца короля Наварры, и маршала де Рэ наступали на пиренейском фронте в Бискайе и Русильоне, а третья, из отборных контингентов, под командованием Луи де Ла Тремуйля наступала на Неаполь из Милана. В Генуе готовилась эскадра для доставки в Гаэту войск маркиза Салуццо.
Графства Руссильон и Ceрданья, в Восточных Пиринеях, были объектом недавних споров между Францией и Арагоном. В 1462 году по соглашению в Байонне, Хуан II Арагонский предложил их королю Франции Людовику XI взамен его военной и экономической помощи в гражданской войне (1462–1472), в которой каталонцы поднялись против арагонского господства, пытаясь добиться независимости Каталонии. Она завершилась возвращением Каталонии под власть арагонцев, которые затем попытались вернуть оба графства военным путем между 1473 и 1477 годами. В 1493 году Карл VIII Французский они были возвращены Фердинанду Католическому Барселонским соглашением взамен нейтралитета Испании в войне в Италии (1494-1498), но развитие событий в этой войне привело к франко-испанскому противостоянию в Неаполе, которое также коснулось и Руссильона. В начале XVI века оба графства были снова арагонской собственностью, с постоянной угрозой с другой стороны испано – французской границы.
Неизбежность французского вторжения в Испанию возбудило подозрительность Католических королей относительно верности королей Наварры, Жана III д׳Aльбре и Каталины де Фуа,. Склонность наваррских королей к профранцузской политике, их пассивность перед налетами французских войск через их территорию на Арагон, и их безразличие к недавней стычке, в которой наваррцы Сангиесa атаковали арагонское поселение Ундиес, способствовали тому, чтобы вызвать подозрения в их франкофилии. Хотя наваррцы подтвердили свою верность и Испании, в качестве гарантии инфанта Магдалина Наваррская была послана в кастильский двор как залог.
Губернатор Гиени и отец короля Наварры д׳Альбре, сконцентрировал 300 всадников и 3000 пехотинцев в Байонне, собираясь вторгнуться в Испанию у Фуэнтарабии, но ему не удалось проникнуть на испанскую территорию, скорее всего из-за того, что он боялся карательных мер по отношению к сыну. Де Люсс не смог перейти Пиринеи у Уэски и попытался пересечь их с войсками долиной Ронсаля, чтобы атаковать Бердун, но был отражен ронсальцами. Жан де Рэ прибыл в Нарбонн с 100 всадниками и 10.000 пехотинцами, среди которых было много швейцарских наемников, и продвинулся до Палмe, угрожая вторжением в Испанию через Руссильон. Одновременно, французский флот в 40 кораблей Рене Савойского отплыл из Марселя, чтобы поддержать да Рэ в Коллиуре и атаковать берега Каталонии.
Испанские войска начали занимать позиции, чтобы противостоять продвижению французов. Вице-король Арагона Хуан Ернандес де Ередиа и Хуан II Лануза пошли с подкреплением в Бердун; наместник Кастилии Бернардино I Фернандес де Веласко и герцог Нахера Педро Манрике III Ларa прибыли со своими войсками на кастильско - наваррскую границу; Хуан де Ривера прикрыл границу Алавы и Гипускоа. Санчо де Кастилья вошел в Сальс, чтобы взять на себя его защиту на случай атаки; Фадрике Альварес де Толедо, герцог Альба, с 2.000 всадниками и 6000 пехотинцами был направлен в Перпиньян. Флот Педро де Эстопиньана вышел от берегов Андалусии навстречу Жану де Рэ, проникшему с войсками в Руссильон и 13 сентября подошедшего к Сальсу, первой испанской крепости на его пути. Замок Сальс, возведение которого началось в 1497 году, все еще не был достроен. Де Рэ организовал строительство укрепления около замка, откуда бил по нему огнем артиллерии. В течение следующих дней французы продвинулись в осаде - засыпали рвы и подобрались к подножию стен, которые начали минировать, пока испанский гарнизон восстанавливал разрушения, причиненные французской артиллерией.
Герцог Aльбa расположил свой лагерь в Ривесальтесе, чтобы поддержать защитников Сальса. Хотя числом он уступал французам, он, в ожидании подкрепления; избежал сражения, когда 13 октября выступил со своими силами против французского лагеря. Тем временем, король Фердинанд собрал многочисленую армию кастильцев и арагонцев в Хероне, откуда он пошел на север и 19 октября подступил к Перпиньяну.
Узнав о подходе Католического короля с такими многочисленными силами, де Рэ предпочел снять осаду и отвел войска по направлению к Франции. Испанские силы пробовали преследовать его на отходе, но без успеха. Французский же флот должен был уйти в Марсель из-за неблагоприятного времени года.
Следуя за отходившим де Рэ, испанцы проникли на французскую территорию, разорив 10 населенных пунктов, но не захватывая местное население. Оценив военную и экономическую нецелесообразность удержания этих земель под своим контролем, король Фердинанд принял решение возвратиться с войсками на свою территорию.
11 ноября, по инициативе королевы Франции Анны Бретонской и испанской инфанты Маргариты Савойской, при посредничеством Федерико I Неаполитанского, противники договорились о прекращении боевых действий. Согласно одобренным условиям, обе стороны соблюдали перемирие в течение пяти месяцев, начиная с 15 ноября (позже оно было продлено на три года); каждая армия он отходила за свои границы, а территории, захваченные в течение войны, были бы возвращены; это перемирие было действительным только для противостояния в Руссильоне, оно не касаясь ни конфликта в Неаполитанском королевстве, ни возможных встреч соответствующих флотов в море.На испанской территории в качестве капитана границы остался маркиз Дениа Бернардо дe Рояс с 3.000 кавалеристами и некоторым количеством пехоты; управление Сальсом было доверено Димасу де Рекесенсу.
Осадившие Гаэту (крепость и порт около древней Аппиевой дороги, связывавшей Рим и Неаполь) испанцы не смогли добиться ни малейшего успеха, в первую очередь из-за его выгодного расположения и отсутствия блокады с моря. Помимо остатков французской армии, разгромленной под Чериньолой, под командованием Алегрэ здесь укрылись знатнейшие неаполитанские бароны анжуйской партии, такие как принцы Бизиньяно и Салерно, герцог Ариано, маркиз Лохито и многие другие. Несмотря на присоединение к испанцам Педро Наварро, осажденные умело защищались, нанося осаждающим тяжелые потери; среди прочих пал Уго де Кардона.
Новое французское войско, предназначенное для наступления на Неаполь, насчитывало 30.000 человек, включая 8.000 швейцарцев, присоединившихся в Парме, 9000 всадников и 36 орудий. 18 августа умер папа Александр VI. Тремуйль приказал выступать из Пармы к Риму, чтобы поставить новым папой кардинала Амбуаза, главного советника короля Людовика. Но Кордова опередил его, направив туда же 3000 солдат Просперо Колонны и Диего де Мендосы, так что когда французы подошли к Вечному Городу, то обнаружили под его стенами испанский лагерь. В результате интриги, разыгранной кардиналом Ровере, избранным оказался кардинал Сиена, принявший имя Пия III. Но новый папа через месяц после избрания умер и 31 октября папой под именем Юлия II стал сам Ровере.
После выборов Пия III потерявшие много времени и одураченные французы продолжили свой путь на Неаполь. К этому времени заболевший Тремуйль уехал в Милан и командование армией принял известный кондотьер маркиз Мантуанский, к которому сами французы относились неприязнено из-за его твердого характера. У Гонсало де Кордовы было всего 3000 конницы и 9000 пехоты, так что после высадки в Гаэте маркиза Салуццо с 4000 солдат превосходство французов стало тройным. Поняв, что Гаэту теперь ему не взять, Гонсало поначалу решил отступить к Кастильоне, чтобы продолжать блокировать крепость, но, учитывая численное превосжодство неприятеля, затем вынужден был выбрать линию обороны в области Сан Джермано, за рекой Гарильяно, в 60 км к северу от Неаполя. Это река представляла собой значительное естественное препятствие, так как берега её были очень топкими, а вытекала она из минтурнских болот. Позиция прикрывалась замками Монте-Касино, Рока Сека и Рока Андриа. Но замок и монастырь Монте-Касино были заняты французскими войсками и их необходимо было выбить оттуда до подхода маркиза Мантуанского к Гарильяно. Педро Наварро поднял орудия к стенам замка и монастыря, пробил в них бреши и захватил их.
Овладев этой крепостью, Великий Капитан укрепил оборону правого фланга своей позиции, разместив в Рока Сека гарнизон испанской пехоты под командованием Писарро, Замудио и Виллальбы. От Сан Джермано до устья Гарильяно река могла быть перейдена у Понте Корво, в верховьях реки, и у Сессы, близ ее устья. Первая переправа блокировалась главным лагерем в Сан Джермано. Чтобы прикрыть вторую, Гонсало построил укрепление напротив и разместил там 350 всадников и 500 пехотинцев Педро де Паса. К этому времени сильные дожди превратили дороги в болота, труднопроходимые даже для людей, не то что для артиллерии. Гонсало получил подкрепления от Андрады из Калабрии, кроме того, к нему пришло много испанских капитанов и солдат, оставивших Цезаря Борджиа.
Вскоре главные силы французов подошли к Гарильяно и на протяжении нескольких последующих недель трижды попытались прорваться через испанскую линию обороны. 13 октября армия маркиза Мантуанского пересекла Гарильяно через брод Цепрано, находившегося за пределами испанского оборонительного пояса. Оказавшись на левом берегу, французы двинулись для атаки Рока Сека. Кордова послал на помощь колонну пехоты Наварро и Передеса через горы, а жандармов Просперо Колонны по равнине. Писарро, Замудио и Виллальба отражали натиск французов, которые отступили сразу после того, как шедшая на помощь испанская пехота показалась из-за горы. Маркиз Мантуанский с армией находился в районе Акуино, расположенной между переправами Понте-Корво и Сан Джермано. Великий Капитан со своими силами двинулся на позицию между Акуино и Понте-Корво, чтобы зажать французов между испанской армией, рекой и крепостями Рока Сека, Монте-Касино и Сан Джермано. Но маркиз быстро оценил угрозу и пересек назад Гарильяно у Понте-Корво до подхода испанцев. Испанский авангард, однако, атаковал аръергард французов и нанес ему значительный урон. После этого французы закрепились на правом берегу реки, а Гонсало вернулся в Сан Джермано.
Поскольку Кордова решил выжидать, следующий шаг сделал снова маркиз Мантуанский. Французы атаковали Вока Гуилльерма, на правом берегу Гарильяно, захватили крепость и вышли к Гарильяно, но Гонсало вышел на свой берег реки, препятствуя переправе, хотя берег противника был выше и удобнее для артиллерийского обстрела. Одновременно маркиз приказал навести мост у Рока Андриа, укрепления на левом берегу ниже по течению Сан Джермано. Направленный сюда де Передес в тот же день занял Рока Андриа и помешал наведению моста.
После этого маркиз Мантуанский разработал новый план, по которому его армия пересекала Гарильяно по мосту у Сессы, близ устья реки, Т.к. сам мост был уничтожен отрядом пехоты и саперов Педро Наварро, французы намеревались переправиться по мосту из лодок и бревен, левым берегом внезапно подойти к испанскому лагерю в Сан Джермано и разгромить его огнем орудий с близлежащей высоты, которую уже присмотрели. К выполнению приступили, как и намечалось, в первых числах ноября. Этот сектор обороны удерживали солдаты Педро де Паса. Испанские аркебузиры всячески мешали строителям, но были в конце-концов отогнаны огнём французских пушек, расположенных на высоком правом берегу. 6 ноября французы завершили постройку моста из лодок, способного выдержать людей и лошадей, и маркиз Мантуанский приказал предпринять через него атаку. Передовой отряд из 300-400 французов и швейцарцев быстро перешел через реку и захватил траншею, сооруженную испанцами недалеко от берега реки. Но сопротивление испанцев дало время подойти брошенным на помощь 1500 солдатам Наварро и самого Великого Капитана. Фабрицио Колонна первым атаковал не успевших развернуться французов. Последовало ожесточенное сражение, в котором маркиз вынужден был прекратить использовать свою артиллерию, так как боевые порядки смешались. Главные силы маркиза начали переправу через реку, когда атака де Паредеса вынудила французов, оставив на поле боя множество трупов, отступать обратно на свой берег; многие из них утонули, попадав с моста в реку. Баярд, прикрывавший отход, остался в одиночестве, но мост, который был очень узким, вынуждал испанцев сражаться с ним один за другим. Однако он защищался мечом с такой храбростью и мастерством, что сами испанцы не поняли, «человек перед ними, или дьявол», пока не подоспели другие его соратники. В конце-концов, развернутые на противоположном берегу французские орудия заставили испанцев отступить и прервать сражение.
Французы расположились лагерем на противоположной стороне реки. Несколькими днями раньше маркиз Мантуанский задел Ива Алегрэ, упрекнув его в бегстве от «сброда при Чериньоле». После поражения 6 ноября последний заявил: «Этот сброд – испанцы, разгромившие нас». Маркиз полностью потерял доверие армии; подчиненные, и ранее ненавидившие своего генерала-иностранца, но скрывавшие это, теперь проявляли свою неприязнь в открытую. Из-за этого маркиз Мантуанский передал командование маркизу Салуццо и под предлогом болезни оставил армию; с ним ушло большое число итальянских солдат.
Салуццо был опытным и активным генералом. Первым делом он прикрыл подходы к мосту укреплением с гарнизоном. Дальнейшее его продвижение в этом направлении блокировалось выгодным расположением войск Кордовы. Положение стало тупиковым и оставалось таковым в течение 6 недель, а погода тем временем ухудшилась – дождь, иногда со снегом, шёл практически непрерывно. Условия жизни в передовых линиях стали ужасными, и дороги превратились в сплошную грязь. Уровень воды в Гарильяно поднялся, река вышла из берегов и от этого пострадали в первую очередь испанцы – низина, в которой они расположились, превратилась в озеро. Кроме того, солдаты Кордовы страдали от болезней, недостатка продовольствия и не собирались больше терпеть лишения. Высшие офицеры армии во главе с Мендосой и обоими Колонна явились к Кордове с советом отступить на зимние квартиры в Капую, где они бы расположились в лучших условиях и откуда могли бы препятствовать продвижению французов, но де Кордова решительно отказался сделать это, не попытавшись обратить ситуацию в свою пользу, улучив удобный момент для удара по врагу с этой позиции.
Он сделал своей резиденцией домик, находившийся не более чем в миле от передовой, и постоянно посещал солдат, вселяя в них уверенность личным примером. Французы не так сильно страдали от непогоды – их берег был более высокий. Они расположили большую часть своих войск в деревнях, многие из которых находились в 4-5 милях позади фронта. Уверовав, что враги до наступления благоприятной погоды ничего не предпримут, они сами ничего не планировали и занимались исключительно своим благоустройством. Между тем, к Гонсало с 3000 итальянскими солдатами прибыл Бартоломео д'Альвиано - результат договора, который заключил Фердинанд Католический с Орсини, и который частично ликвидировал численное превосходство французов. Помощь прибыла исключительно своевременно и Великий Капитан совместно с Альвиано приступили к подготовке к контрнаступлению.
Идея состояла в том, чтобы пересечь реку по мосту из трех понтонов, наведенному в четырех милях выше по течению французского, и внезапно атаковать врага отсюда и через неприятельскую переправу.. Материалы для моста уже несколько недель заготовляли в замке Moндрагонe (в 12 километрах южнее испанского лагеря в Сессе) под руководством Хуана де Лескано. Различные элементы моста – колеса повозок, лодки, бочки, к месту постройки доставлялись на мулах. Для начала, надо было заставить поверить Салуццo, что испанцы отходят. За несколько дней перед сражением Гонсало организовал ряд перемещений войск, чтобы показать, что он начал отступление к реке Волтурнo. Маркиз ослабил бдительность, отвел солдат в тыл и позволил офицерам отдыхать в соседних деревнях. Он даже согласовал с противником Рождественское перемирие на 25 и 26 декабря, по окончании которого французы, которые уже не ждали вражеского наступления, совершенно утратили бдительность. Это Кордова использовал, чтобы сосредоточиться основных пунктах и оттуда провести внезапную атаку.
Ночью 27 декабря испанская армия была собрана около Сессы, в деревне, названной Синтура (вероятно, настоящий Борго Сенторе), очень близко к переправе, сооруженной из сцепленных лодок и удерживаемой французами, и которая вела к Tраэттo (сегодня Mинтурнo), в окрестностях которого находился основной французский лагерь. Далее на запад, кроме укрепленной Гаэты, Салуццо удерживал Молу (современную Формию) у Аппиевой дороги,. На юге французы стояли в Торре де Гарильяно, а на севере были сконцентрированы в Валлефредде (сегодня Валлемайо), Кастельфорте и Суиo. Последний находился на противоположном берегу реки в шести километрах к северу от Сессы, и сюда направились испанцы, чтобы ночью соорудить мост и переправиться с рассветом следующего дня. Гонсало де Кордова разделил армию на 3 части. Авангард из легкой конницы Альвиано быстро переходил Гарильяно по понтонному мосту, чтобы внезапно для французов оказаться на их левом фланге. За ним следовали главные силы в следующем порядке – колонна испанской пехоты Педро Наварро, жандармы Просперо Колонна и, наконец, немцы с самим Кордовой во главе. В Синтуре оставались Фернандо де Андрада и Диего де Мендоса, чтобы преждевременно не внушить противнику подозрения, а затем пересечь французский мост. С рассветом 27 декабря из Синтуры отбыли Aльвианo и Кордова, к которым в пути присоединился караван Лесканo, вышедший из Mондрагонe. Севернее последнего французского гарнизона, поблизости от Суио, был выбран узкий участок реки с небольшой глубиной, твердыми берегами и вне видимости врага. Здесь, перед рассветом, подразделение Лескано приступило к сборке и закреплению понтонов.
На рассвете 28 декабря 3 000 солдат Бартоломео д'Альвиано перешли реку по только что наведенному мосту. За ними последовали главные силы, разделенные, в свою очередь, на три части: Диего Гарсиа де Передес и Педро Наварро во главе 3.500 мечников и аркебузиров; после тяжелая (30 всадников) и легкая (200 человек) кавалерия Просперо Колонна; и, в конце концов, Великий Капитан с 2.000 немецких ландскнехтов.
Захваченный врасплох Альвиано и Наварро гарнизон Суио (300 нормандских арбалетчиков) отступил в Кастельфортe, где соединился с еще 300 французскими солдатами, и вместе с ними бежал в Tраэттo, позволяя д'Aльвианo занять Кастельфорте. Валлефредда, защищаемая Ивом д'Алегрэ, пала после незначительного сопротивления. До конца дня, и даже после наступления ночи, испанские войска укреплялись на новых позициях и преследовали бегущих французов. Кордова переночевал в Кастелофорте.
Маркиз Салуццо уже давно задумал организовать отход на зимние квартиры в Гаэту из-за неблагоприятных для проведения активных военных операций погодных условий. Он уже приступил к подготовке к отходу и погрузил на лодки орудия, частично разобрав для этого свой мост, для доставки их вниз по течению к Гаэте, т.к. тащить их по заболоченным дорогам было невозможно. Известие о наступлении испанцев застало Салуццо врасплох Он приказал немедленно отходить к Гаэте, оставив в лагере всех больных солдат и девять пушек. Утром 29 декабря Наварро и Альвиано вошли в уже оставленный французами лагерь. Большой Капитан приказал восстановить всеми возможными средствами французский мост на Гарильяно и, одновременно, начать преследование Салуццo, приказывая Колонне идти в авангарде Чтобы предотвратить бегство французов (и последующее укрепление обороны Гаэты), Гонсало принял решение перехвтить их. Для этого он послал Aльвианo на север, чтобы, совершив глубокий обход, он потом спустился с запада до Гаэты. Боевой порядок был бы завершен образованием левого испанского крыла частями Aндрады и Мендосы, которые ожидали постройки временной переправы, чтобы начать продвижение вдоль берега.
На подходах к Mоле солдаты Салуццo столкнулись с естественным препятствием - дефиле, подобному горлышку бутылки. Они вынуждены были разделиться на маленькие группы для перехода по мосту через поток в узком ущелье (в котором сегодня находится Скаури), который из-за недавнего паводка реки разлился. Баярд, который уже предыдущей ночью отражал вражеские атаки с тыла, принял решение дать сражение в этом месте с жандармами, которыми он раcполагал. Несмотря на то, что его отряд был очень маленький, он настолько энергично атаковал всадников Колонны, преследовавший французов, что заставил его поспешно отступать до столкновения с колонной пехоты, руководимой Кордовой, которая шла позади. В первых рядах этой колонны, состоявшей из ландскнехтов, началось замешательство и она остановилась. Посредством пылких торжественных речей и прокладывая себе дорогу верхом между ландскнехтами, Великий Капитан смог восстановить порядок среди них, чтобы противостоять последовавшей атаке кавалерии Баярда. Жандармы не смогли одолеть мощную формацию дисциплинированных германских пикинеров, и потеряли в схватке большинство своих бойцов.
К вечеру прибытие Aндрады и Мендосы, перешедших реку через восстановленный мост (охранявшие его французы бежали), склонило победу к испанской стороне. Одновременно Aльвианo уже приближался к дороге к Гаэте. Салуццo, узнав об этом и боясь попасть в окружение, упорядочил общий уход. Во главе колонны шла артиллерия, за ней пехота, и в аръергарде конница. Бернардо Адорно с сотней жандармов был посланн Салуццo, чтобы прикрыть мост перед Молой, и они задержали, и даже отбросили преследователей. Но тут к месту боя подоспел Кордова с главными силами и пехота Наварро и Передеса вынудила французов оставить позицию перед мостом и укрыться на ночь в Моле.
Кордова приказал Наварро и Передесу обойти французов по бездорожью, чтобы перерезать им пути отхода. На рассвете 30 декабря французы оставили Молу. Кордова с главными силами последовал за ними и когда он настиг их, Наварро и Передес атаковали с фланга и тыла. Отступление превратилось в хаотичное бегство, в котором, преследуемые кавалерией Колонны, погибли или были захвачены в плен сотни солдат. Кроме того, бегущие бросили большое количество флагов, повозок и орудий, которые достались испанцам. Баярд же вновь показал пример неустрашимости, упорства и верности, прикрывая отход своих товарищей по оружию до тех пор, пока он не упал ночью уже истощенный, когда он приехал в Гаэту; в этот день под ним было убито три лошади. Уцелевшие солдаты короля Людовика укрылись в Гаэте, а их победители расположились напротив, в Кастильйоне. Из участвовавших в битве 23000 французов 4000 было убито и 4000 попало в плен и пропало безвести; у испанцев из 15000 участников – 900 погибших.
На следующий день цитадель Гаэты, где укрылись последние оставшиеся в живых французы, уже была окружена. Несмотря на то, что город обладал 5.000 солдатами и был достато обеспечен припасами и артиллерией для успешного противодействия осаде, уныние, произведенное неудачами последнего года войны, привело их к тому, что французы сделали предложение о сдаче, которое было принято, и 1 января 1504 года Салуццo и Большой Капитан подписали капитуляцию. Согласно условиям капитуляции, город сдавался испанцам с его припасами и артиллерией; предусматривался обмен военнопленными и был позволен свободный выход французских войск из Неаполитанского королевства. 3 января испанцы вступили в Гаэту. Французские силы, вместе с 1.200 бывшими военнопленными, оставили неаполитанскую территорию. Гонсало де Кордова уступил две карраки, недавно захваченные у врага, на которых эвакуировались Салуццо, офицеры и значительное число солдат. Оставшаяся часть должна была сделать это пешком. Как одни, так другие перенесли большие тяготы в пути. Между первыми большое количество умерло на борту из-за малярии или боевых ран. Вторые пережили тяжелый переход дорогами Италии, став жертвами озлобленных неаполитанских крестьян, холода и болезней. В конце концов возвратилась домой приблизительно треть французской армии. Рассерженный неудачей, Людовик XII запретил вход во Францию останков армии; Аллегре и Сандрикурт были сосланы.
С уходом французов Пиза, Флоренция, Сиена и Генуя отдались под защиту Испании; Венеция и Австрия взяли испанскую сторону; а Миланкие Сфорца потребовали помощи Кордовы, чтобы изгнять из герцогства французов. Общее мнение в Европе склонялось к тому, что Испания дожна использовать французский кризис, чтобы продвигаться к северу и выйти к Альпам, но Фердинанд Католический отказался от такой перспективы после оценки экономических затрат и усталости от трех лет войны. Людовик XII, боящийся испанской атаки на Mилан, договорился о подписывании соглашения в Лионе от 11 февраля, которое начало действовать 25-го и было ратифицировано Католическими Королями 31 марта. Согласно условиям договора, Франция и Испания поддерживали мир в течение трех лет, возобновлялись коммерческие связи между обоими державами, исключая Неаполь, и испанцы получали возможность беспрепятственно атаковать мятежные укрепленные пункты, которые оставались в Неаполе.