Именно перенеся Собор в Константинополь Маркиан при поддержке Папы и его «авторитета» только и мог пронести положительное решение Халкидона волюнтарным методом. У него с Папой для этого было всё в Константинополе. То же сделать в Нике они не мог-ли. Именно этот злополучный IV Вселенский собор, организованный Папой, Пульхерией и Маркианом положил основание для многих существенных во всемирной истории тече-ний и обусловивший развитие дальнейшего строя православной Церкви на Востоке и от-ношений Западной Церкви к Восточной. Папа не мог, как прагматичный политик не по-нимать к чему может привести этот Собор. Но он умышленно шёл на это столкновение с Востоком. Почему? Власть, деньги, влияние, доминация и т.д. В общем, в политических целях организовав этот собор паписты и готы раскололи христианский мир того времени. Далее с подачи папских интриг за власть в христианском мире наметилось воистину все-ленское брожение «умов и душ людских». При этом именно с подачи Папы Маркиан вы-ражает цель созвания собора. Помимо всего прочего и прикрываясь истиной, он отмечает главную цель – покончить с «разномыслием». Об этом Успенский пишет на странице 177 первого тома2. А именно, «…дабы на будущее время никаких сомнений и никаких разно-мыслий об этом не имело места». То есть Маркиан шёл на откровенно волюнтарный и диктаторский шаг, не хуже поступков Диоскора. Тут же Маркиан посылает приглашение в Рим, чтобы принять участие в соборе. Папа назначает своих представителей епископа Пасхасина и пресвитера Бонифация, приказав им действовать в согласии с бывшими уже в Константинополе легатами, епископом Люценцием и пресвитером Василием. Прямое представительство и председательство на соборе папа поручил епископу Пасхасину. То есть, что получается? Все были уже на своих местах, всё было готово для этого. Но и со стороны Маркиана тоже были делегаты. Но понятно, что они были уже изначально на-строены пропапистски. Но вот что важно, отмечает Успенский. А каково было отношение папских легатов к Собору и Маркиану и его делегатам? Маркиан занял позицию наблюда-теля, а все вопросы на Соборе предоставил папским легатам. То есть они были на Соборе заводилами, помимо самих маркиановских делегатов. Что же получается? А получается то, что с подачи Папы и Пульхерии на престол возводится их ставленник Маркиан, кото-рый с их же подачи организовывает Собор, при этом занимая позицию наблюдателя, но подспудно, ввиду столичного статуса Константинополя и властных полномочий Василев-са ромеев проводят в жизнь то, что им было изначально выгодно. Именно поэтому, Ус-пенский отмечает на странице 178 той же работы, что «вообще нельзя скрывать, что на Халкидонском соборе было три латинских епископа, и что главенство Римской Церкви в делах веры неоднократно выставлялось на вид как самим папой и его уполномоченными, так и членами Халкидонского собора». Вот оказывается как! При этом, как отмечает там же Успенский, по своему составу этот Вселенский собор был, хотя многочисленнее всех предыдущих, но состоял почти исключительно из греков и сирийцев, т.к. египетский эле-мент представлен был весьма мало вследствие нашествия вандалов на Африку. Как гово-рится, комментарии излишни в данном случае. Но при этом становится ясно, что ставя на первый план в качестве задачи собора - чисто вероисповедную, такова была официальная версия, по-сути предстояло решить важный религиозно-политический вопрос в отноше-нии учения Евтихия и осложненный «разбойническим» собором. Как будто не было ясно, что Папа всего лишь борется за власть, иначе принял бы позицию Востока. Если бы при-чиной была не власть, а истина, то Папа не вёл политику разрыва и не усугублял положе-ние своими целеустремлёнными желаниями добиться истины. Очевидна лицемерность Папы и его политики, которая вместо истины привела к разрушению Пентархии в Хри-стианском мире. Вот чего в итоге добился Папа. И это истина. Итак, что же получается? Оказывается, по Успенскому, легат папы поставил вопрос «ребром» своим заявлением: «Мы имеем приказания блаженнейшего и апостолического епископа Рима, главы всех Церквей, которыми воспрещается Диоскору заседать с членами собора. Если он позволит себе это, то должен быть изгнан. Мы должны настоять на исполнении этого приказа-ния и имеем честь вам заявить: или он пусть оставит место, или мы». Не хватит, что в приказном тоне, но ещё Папа имел наглость заявить, что «Рим – глава всех Церкве». Это уже была заявка на раскол и тотальную власть в Христианском пентархическом мире. Ко-торый Папа и разрушил вот подобными заявлениями через своих легатов и не только, но и тайной политикой. Короче, как далее отмечает Успенский, этот вопрос имел очень рез-кую постановку, и встретил замечание: какая провинность ставится на счет Диоскору? На это получился ответ со стороны второго легата: «Мы не можем допустить такого ос-корбления ни себе, ни вам, чтобы заседал с нами тот, которого будем судить. Он позво-лил себе без разрешения папы составить собор, чего никогда не бывало и не должно быть». Вследствие протеста папских представителей Диоскору было приказано оставить свое место и занять другое, не с членами собора. Этот инцидент может служить характе-ристикой того влиятельного положения, какое занимали папские легаты. То есть ВЛИЯ-НИЕ И ВЛАСТЬ ПАПЫ УСИЛИЛ ИМЕННО МАРКИАН, ИНАЧЕ БЫ ПАПА, ЧЕРЕЗ СВОИХ ЛЕГАТОВ ТАК НАГЛО БЫ НЕ ЗАЯВЛЯЛ И НЕ ДЕМОНСТРИРОВАЛ СВОЁ ВСЕВЛАСТИЕ. Получается, что прикрываясь неприязнью к Диоскору, Папа через своих легатов примитивно проводил свою традиционную политику «разделяй и властвуй», при-ведшей в итоге к феноменальному итогу – отходу Христианского Востока, гибели Кон-стантинополя и глобальной доминации Римско-Католической Церкви. Вот так Папа! Это же надо так уметь интриговать и извлекать максимальную выгоду из политической конъ-юнктуры, которую он же инициировал. Ибо Востоку это не надо было, Восток был изна-чально согласен на пентархию. В итоге Собор превратился в «суд над Диоскором с дале-коидущими политическими целями папы». Но это ещё не всё. Папе этого естественно было не достаточно. Как далее отмечает Успенский, второй вопрос, предстоявший обсуждению Халкидонского собора, касался вероучения. Нужно было найти такое изложение учения о двух естествах во Христе, которое было бы далеко от крайностей несторианства и моно-физитства. Такова была официальная версия. И Папа Лев I изложил это учение в знамени-том послании Epistola dogmatica, отправленном к архиепископу Флавиану в 449 г., но оно не получило на Востоке значения до Халкидонского собора. И что с того? Это же не зна-чит, что надо проталкивать на престол своего человека Маркиана, через него открывать Собор, который должен был заставить Восток подчиниться Epistola dogmatica. Но Папа шёл последовательно до конца – ВЛАСТЬ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ, ДАЖЕ ЦЕНОЙ РАЗРЫВА. Папа насаждал СВОЁ ВИДЕНИЕ. И вот теперь оно было прочитано на соборе и послужи-ло вместе с учением Кирилла Александрийского материалом для определения, состоявше-гося на пятом его заседании 22 октября 451 г. Но самым торжественным было шестое за-седание 25 октября, на которое прибыли царь и царица с многочисленной свитой, и на ко-тором происходило официальное утверждение вероопределения. Таким образом, они од-ним своим присутствием «додавили вопрос». То есть, как отмечает Успенский, наконец решены были два вопроса, для которых, собственно, и собирался IV Вселенский собор: разобрано дело о разбойничьем соборе и о самовольных действиях Диоскора и составлено определение веры по христологическому вопросу, наделавшему много смут в Церкви. В итоге ВЕРХОВНАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ ВЛАСТЬ В ЛИЦЕ ИМПЕРАТОРА И ИМПЕ-РАТРИЦЫ ПОРЕШИЛИ ПО-СВОЕМУ ИСТИНУ, КОТОРУЮ ПО-НАСТОЯЩЕМУ НИ-КТО И НЕ ИСКАЛ. Успенский далее отмечает, что Халкидонский собор продолжался до 1 ноября включительно, когда происходило последнее и заключительное его заседание. При этом было прочитано известное 28-е правило Халкидонского собора, состоящее в следующем: «Во всем согласуясь с постановлениями святых отцов и принимая во внима-ние только что прочитанный канон 150 боголюбезнейших епископов, то же самое и мы определяем по отношению к преимуществам святейшей Церкви Константинополя, ново-го Рима. Святые отцы по справедливости наделили преимуществами кафедру древнего Рима как императорской столицы, подобными же основаниями руководимые 150 бого-любезнейших епископов таковые же преимущества уделили святейшему трону нового Рима, с полным основанием рассуждая, что город, удостоившийся чести иметь у себя царство и сенат и пользующийся одинаковыми преимуществами с Римом, древним сто-личным городом, должен и в церковном отношении быть поставлен на ту же высоту, как Рим, и быть вторым после него. Посему определяем, чтобы вышепоименованный святейший престол Константинопольской святейшей Церкви имел право посвящать митрополитов диоцез Понта, Азии и Фракии, а в тех областях этих епархий, которые заняты варварами, и епископов. Каждый митрополит названных диоцез посвящает епархиальных епископов в соучастии епископов епархии, согласно божественным кано-нам; что же касается митрополитов вышесказанных диоцез, то они, как объяснено, принимают хиротонию от архиепископа Константинополя, после того как получат по обычаю законное избрание, и когда представлено будет об этом уведомление».
_________________ Я не сумасшедший, просто ум у меня не такой, как у вас Диоген Синопский Всё тайное рано или поздно становится явным Сократ Христианство терпимо по отношению к другим религиям, но оно должно быть бескомпромиссно христианским (арийским) Д.Коннер
|