Превосходство армянского языка над другими языками подчеркивали и армянские авторы более позднего времени. В 1244-1246гг. Вардан Аревелци, называемый также Великим Варданом в отличие от других вардапетов - его тезок и современников, написал по просьбе царя Киликийской Армении Хетума I "Толкование грамматики". В нем, сравнивая подобно Егише армянский язык с другими языками, Вардан Аревелци приходит к убеждению, что его родной язык - наилучший: "Но ты, народ армянский, исследуй и изучай языки, например, греки, франки (европейцы, говорящие на латинском. - А. А.) и эллины, которые македонцы (sic) , много мучаются, пока достигают желаемого и научаются правильно говорить и слушать слова, какое из них мужского рода, женского или нейтрального, какое смешанного. А мы, армяне, благодаря богатству и роскоши нашего языка и письма, посчитали это ненужным, греки же и другие нации вынуждены были вследствие бедности их языка и письма и тем самым восполнили недостатки (своих языков) ". Конечно, Вардан Аревелци не в одиночку и не самостоятельно пришел к подходам армяноцентристского языкознания, он всего лишь развил вековые традиции армянской национальной идеологии. Об этом свидетельствует следующий факт: в законченной им в 1267-1268гг. "Всеобщей истории" Вардан повторил, лишь слегка видоизменив, слова Егише, посвященные армянскому языку: "... От первого грубого неотесанного языка получили начало языки - мягкий греческий, резкий римский (латинский) , грозный гуннский, просящий сирийский, богатый персидский, изящный аланский, смешной готский, глухой египетский, щебечущий индийский и - вкусный и роскошный и приятный армянский. И как различие цветов производит красоту и разнообразие, точно то же творит и разнообразие языков". Слегка видоизмененные характеристики Егише, возможно, ставшие широко известными благодаря Вардану Аревелци, можно встретить в трудах таких наших знаменитых мыслителей и грамматиков, как Мхитар Айриванеци (? - около 1305) , Ованес Ерзнкаци (около 1250-1326) , Григор Татеваци (1346-1409). Интересное исследование армянского как языка Божественного принадлежит перу известного ученого-мхитариста Микаэла Чамчяна (1738-1823). В первом томе своей "Армянской истории" он пишет: "Тот первый язык, на котором говорили люди, начиная с Адама до разделения языков, был язык армян, который сохранился до сих пор. И это можно легко доказать, ведь до этого разделения люди говорили на том языке, который бытовал в Армении, так как Ной и его сыновья, которые говорили на исконном языке Адама, жили в Армении и там множились..." Стремясь доказать, что армянский язык - это язык Бога и Адама (т. е. избранный язык) , Чамчян так развивает толкование Григором Татеваци слов Егише: "Мы видим, что те, кто в совершенстве владеет армянским языком со всеми его особенностями, звуками и произношением, умеют правильно произносить все те слова других народов, которым учатся, словно это их родной язык. А другие народы не умеют правильно произносить чужие слова, как показывает опыт. Отсюда и следует, что первоначальным и родным диалектом был язык армян, а не других, язык которых произведен от армянского". Когда же такое отношение к родному языку сформировалось в Европе? Об этом любопытные факты содержит примечательная работа социолога и историка Лии Гринфельд, посвященная формированию английской, французской, русской, немецкой и американской наций. Гринфельд, в частности, отмечает, что подобное особое отношение к собственным языкам возникает параллельно формированию наций и появлению у них патриотических и националистических настроений.
Английский Англичане свою преданность и любовь к английскому языку начали высказывать начиная с XVIв. Они считали его превосходящим все остальные языки. Ричард Кэрью в своем "Письме о превосходстве английского языка", написанном в конце XVI века, подчеркивает преимущества родного языка и недостатки других. Интересно сопоставить его характеристики с данными Егише. "Итальянский приятен, но не имеет мышцев, подобен спокойно текущей воде. Французский изящен, однако излишне формален, как женщина, которая боится открыть рот, опасаясь повредить выражение своего лица. Испанский - благороден, однако слишком фальшив, в нем слишком часто используется "О", а также страшен, как сатана в театральном спектакле. Голландский - мужествен, однако очень хриплый, подобный вступающему в спор по любому слову. А мы, заимствовав у них, от итальянцев взяли силу согласных, от французов - целостное звучание слова, от испанцев - разнообразие окончаний, от голландцев - дополнительные смягчающие гласные; так, подобно пчелам, собрали у них все хорошее, а осадок оставили им. . . И как может язык, обладающий всем этим, не звучать сладкозвучно?"
|