Самым любимым и самым смелым был полководец Махлуто. Многими своими победами я обязан ему... Андраник Как-то подруга упомянула имя бабушки своего супруга, Тигрануи Мгерян, которая в страшном 1915 году с матерью и двумя сестрами бежала из Вана. Мать умерла в пути, в Нахиджеване. Караван беженцев сопровождал Махлуто, который четырнадцатилетнюю Тигрануи вез на своем коне часть пути. Когда в 1947 г. знаменитый фидаи вернулся в Армению, почтенная Тигрануи Амбарцумовна не забыла доброты этого человека. В благодарность она ездила из Эчмиадзина к нему в Ереван, прибирала у престарелого фидаи, возила еду, а когда в 1956 году его не стало, она каждую неделю ходила на его могилу, носила цветы, воскуряла ладан до самой своей смерти в 1992 г. ЗА МЕСЯЦ ДО СМЕРТИ МАХЛУТО ПОБЫВАЛ В ЭЧМИАДЗИНЕ У КАТОЛИКОСА ВАЗГЕНА I, передав ему тиару отца Хесу - архимандрита церкви Св. Карапета в Муше, для музея и записку: "Похороните меня за веру мою в Святом Эчмиадзине, а за храбрость - рядом с Хентом. Если сочтете возможным. Махлуто." Его желание было исполнено. У стен церкви Св. Гаяне покоится прах этого необыкновенного человека и горячего патриота. Два года спустя из Калифорнии приехал школьный товарищ Махлуто - Левон и возвел гранитный памятник на его могиле. Смбат Бороян (Махлуто), 1875-1956 гг., родился в Муше, который беззаветно любил. Видя свою родину под гнетом турок и курдов, страдая со своим народом от беспощадного насилия, он в думах об освобождении родины подростком ушел к фидаи. Это была школа закаленных борцов. Первым наставником Махлуто был Арабо, живший в крепости на вершине горы Смбатасар. Арабо мечтал освободить и объединить все крепости Сасуна и Муша. За год Арабо научил подростка без промаха стрелять и преодолевать на коне ущелья и стремнины. Всю жизнь Махлуто хранил как бесценный дар табакерку Арабо - все, что осталось от этого борца за свободу и независимость армянского народа, солдатом которого был и великий фидаи Андраник. После смерти Арабо судьба свела Махлуто с Серобом Ахпюром и Сосэ, первой женщиной-фидаи, решившей " в горы подняться, чтоб честь свою и жизнь защитить." Они продолжали учить, закалять и готовить Махлуто к борьбе за свободу и независимость. Когда Сероб Ахпюр был предательски убит, а его отсеченную голову похоронили в церкви Кармрак, безутешный Махлуто никак не соглашался уйти с его могилы. Но другой герой, фидаи Геворк Чауш, сказав: "У армян боли много", повел уже возмужавшего юношу за собой. Именно Геворк Чауш нарек парня именем Махлуто, привел к фидаи, сражавшимся с великой верой в груди и стремившимся объединить усилия в борьбе. Геворк Чауш посвятил Махлуто в фидаи, сказав: "Твоя возлюбленная - Армения! Умереть в бою с песней свободы на устах - предел желаний фидаи". ПРОШЛО 25 ЛЕТ С ТЕХ ПОР КАК МАХЛУТО ПОДРОСТКОМ ПОКИНУЛ МУШ и теперь снова вернулся в родной город. Тут он узнал страшные подробности кровавой расправы турок с беззащитным мирным населением, узнал, что архимандрита Хесу (чью тиару он хранил всю жизнь и за месяц до собственной смерти передал Католикосу Вазгену I) турки завернули в сутану, облили керосином и подожги. В Муше Махлуто нашел бесценные записи своего дяди Бдэ Мисака - "Памятную книгу" об уничтожении армян турками и курдами и спасении части населения армянскими добровольцами и русскими. В рукописи Бдэ рассказал, как 12 февраля 1916 г. он проводил войско полковника Самарцяна в Сасун. После взятия Багеша армянские добровольческие полки были распущены и частично влились в русскую армию. В долинах Алашкерта, Диадина и Баязета, где проходила старая граница Российской Армении, было создано пограничное казачество Некоторые фидаи начали собирать осиротевших армянских детей: Фетаро-Исро обходил города и села в поисках сирот, которых припрятали курды и теперь отдавали каждого за один золотой. Сто детей он переправил в сиротские дома Муша, Хнуса и Багеша. Мосе Имо и Орел Пето 200 сирот отправили в Александрополь, говоря: "Нужны саженцы для нашего Айастана... Нам каждый росточек дорог". "По крупицам собирали осколки нашей Родины", - констатировал Махлуто. Махлуто знал историю каждого фидаи, каждого сражения, каждой победы и поражения... Он записывал все события, участником которых был. После его смерти осталось несколько исписанных тетрадей " Записи фидаи Махлуто", которые были использованы Хачиком Даштенцем при написании книги "Зов пахарей". Махлуто был свидетелем и того, как "огоньки, которые по одному зажигались в разрушенных армянских селах весной 1916 года, стали гаснуть один за другим и снова армяне превратились в беженцев, поскольку русская армия отступала, оставив защиту передовой линии армянским полкам, но ... дрогнули и они под натиском турок". Андраник был безутешен: "Пролить столько крови, столько солдат - армян, русских, казаков - оставить на полях Западной Армении и за два шага до победы снова увидеть родную землю под пятой врага..." "Защити мы Эрзерум, Битлис и Карс, не случилось бы Сардарапата..." Махлуто видел, как люди доставляли воду в кувшинах на станцию, переливали в бочки и везли на Сардарапатское поле, переправляли боеприпасы сражающимся. Он слышал призыв Гарегина Овсепяна: "Вперед, к новому Аварайру!" Он и три молодых священника - Езник, Даниел, Татевос устремились на поле битвы. Сам Махлуто с отрядом фидаи героически сражался в Сарыкамыше. Хитроумный и коварный Вехиб-паша добился своего... Последовало Брест-Литовское соглашение - приговор последним армянским патриотам! АНДРАНИК СОЗДАЕТ ОСОБУЮ УДАРНУЮ АРМЯНСКУЮ ЧАСТЬ, к которой присоединяются 25000 беженцев из Западной Армении. Взглянув на измученных людей, которые были вынуждены покинуть свои дома, превратившись в изгнанников-беженцев, Андраник воскликнул: "До чего же жаль народ прародителя Айка!" Теперь Андраник и Махлуто были вынуждены не только повсеместно сражаться с коварным врагом, но и заботиться о народе, следующем за их войском. На берегу реки Тхмут, на Аварайрском поле, близ могилы Вардана Великого разгорелся ожесточенный бой. Когда под Махлуто пал конь, фидаи, мушец Чиро, мгновенно соскочил со своего коня и подвел к своему полководцу, говоря: "...если я погибну, одним человеком меньше станет, а если погибнешь ты, пропадет все войско". Отбиваясь от множества аскяров, мушец Чиро навсегда остался возле часовни Вардана, пустив последнюю пулю себе в лоб. Бесстрашно сражаясь (начиная от далеких Сасунских гор), они дошли до ущелья реки Воротан. Предстояло отбить Нахиджеван. Взяв Нахиджеванскую область, Андраник известил Степана Шаумяна, объявив область частью Советской России, помня, что еще Александр Грибоедов позаботился, чтобы эта область не осталась в руках врагов... Когда в Армении установили советскую власть, фидаи Фетар Исро, который в хурджинах перевозил армянских сирот и говорил: "Надо остаться на этой земле; надо растить на ней детей; надо, чтобы Армения не опустела", остался на родине. И такого человека убили, сфабриковав обвинение в антисоветской деятельности. Подобная участь постигла многих из фидаи, решивших остаться... МАХЛУТО НЕ МОГ ЖИТЬ БЕЗ РОДИНЫ, НО ОН НЕ МОГ И БЕЗ АНДРАНИКА, с которым оставался до самой смерти полководца. Он был с ним в Америке, сопровождал тело верного друга и соратника в Париж для захоронения на кладбище Пер Лашез, постоянно ходил на его могилу, а когда началась Вторая мировая война, старый воин помогал французскому Сопротивлению в борьбе с фашизмом. Махлуто обрел нового друга в лице Мисака Манушяна, став членом французской подпольной антифашистской организации. В апреле 1943 г. гитлеровцы через Армянский национальный совет пригласили Махлуто в Берлин, предложив составить Армянский легион из пленных армян и выступить против СССР, на что Махлуто ответил, что не поднимет оружия на Россию. С подпольщиками-антифашистами он до конца боролся против фашистов. Все чаще и чаще Махлуто вспоминал слова Андраника, сказанные им перед смертью: "Прекрасная маленькая страна расцвела на берегу Аракса. Это и есть тот самый цветок, который мы искали, к нему обращены мои глаза в последнюю минуту... Хочу, чтобы этот красивый цветок рос и креп. Надо поддержать нынешнюю Армению, в ней наше будущее..." Разлука с родиной все больше тяготила Махлуто. Он вернулся, чтобы навсегда слиться с ней и лечь в родную землю...
|