Администратор |
|
Зарегистрирован: 24 фев 2012, 14:57 Сообщений: 46682 Откуда: Армения, Ереван
|
ТShow must go on!
Итак, 13 августа 1713 г. Тулишэнь прибыл в Тобольск. Его пребывание там описано в его дневнике. Можно почитать внимательно, что там ему пришлось делать во время встречи с Гагариным.
Далее Петру I присылают недорослей, которых он послал в Европу обучаться военному делу и он их жалует званиями поручиков.
Поручиков, Карл!
По табели о рангах, введенных самим Петром I в 1722 г., первым офицерским чином был фендрик (в 1730 г. переименован в прапорщика).
Ну да ладно, Петру I виднее, кого куда посвящать и сколько раз. Вон, леди Бриенну в "Игре престолов" рыжий ухажер хотел "раз 10 в рыцари посвятить, если был бы королем" (с) (см. 2-ю серию заключительного сезона) - и то ничего. Хотя я никогда не слышал, что русских недорослей посылали за границу учиться на пехотного офицера - по идее Петра I надо было прослужить несколько лет в полку, чтобы знать службу изнутри. А потом уже получить первый офицерский чин (фендрика, вестимо). Насколько помню, посылали учиться или инженерному делу, или же морскому делу - то, чего в России начала XVIII в. не было от слова "совсем".
Ну и так, во время пьянки при дворе, он сильно обижается на ведущего себя не по чину "поручика Демарина" и посылает его в экспедицию на Тобол - коварный Гагарин уже привез колечек императрице свет-Екатерине I и сумел наговорить Петру I, что войны не будет, а вот караваны ходить будут...
Заметим, Тулишэнь прибыл в Китай только в апреле 1715 г. Только-только начинались проблемы с джунгарами в Хами, а коварный Гагарин уже "все устроил".
Правда, в июле 1715 г. Канси издал указ, согласно которому Тулишэнь поехал снова к Гагарину с письмом:
Цитата: Письмо от Тулишэня, посла премудрейшего и величайшего хана, которому пожалован чин эчжэку хафаня в Дорги ямуне Срединного государства. Письмо отправлено губернатору Гагарину Матвею Федоровичу, управляющему Сибирской провинцией. [482]
Доброго тебе здоровья! Когда я отправлялся послом к хану Тургутского государства Аюки с указом моего величайшего и премудрого хана, то более 2 лет ехал через ваше государство. Всю дорогу без малейшей задержки получал весьма изобильное продовольствие, лошадей и лодки. Когда я прибыл в Тобольск, ты оказал чистосердечное почтение и внимание, встретил и проводил нас с войском, поставленным в строй, с поднятыми большими и малыми флагами. Прислал чиновников, которые звали нас в гости, заблаговременно заготовляли кушанья и чествовали нас, присматривали за угощеньем. Далее, главные чиновники городов и местечек, через которые мы проезжали, встречали и провожали нас, выстроив войско, и от чистого сердца оказывали нам честь. Ты выделил специальных чиновников и солдат, которые прибыли в Иркутск, встретили меня и охраняя сопровождали до мест Аюки-хана. Кроме этого, командировал специального полковника Ивана Савича, чиновников и солдат, которые проводили меня до Пекина. Прибыв в столицу, я доложил моему премудрейшему и величайшему хану о твоей вежливости и почтительности к гостям, о том, что ваше государство, в отличие от Улэтского государства, весьма честно помыслами, очень верное, имеющее правила. Наш великий и премудрый хан, оставшись этим весьма доволен, издал Лифаньюаню указ, где относительно полковника Ивана Савича, русских чиновников и солдат было сказано следующее: «Всех пригласить в Пекин и дать в изобилии всякого рода съестных припасов». Затем милостиво наградил их. Провожавшие меня Иван Савич и другие в добром здравии. Поскольку наши два государства представляют собой как бы один дом, то ты о них нисколько не беспокойся. Ивана Савича и других непременно в добром здравии доставим в ваши места.
Сейчас я снова по делу прибыл в места вашего пограничного города Чуку. Прошел почти год, как я расстался с Тобольском, без конца вспоминаю (...кидумби — ...вспоминать, грустить). Так как сам я не могу приехать, то написал письмо, чтобы справиться о твоем здоровье.
Ранее Цэван Рабтань бесконечное число раз присылал дань нашему премудрейшему и величайшему хану, а также присылал послов с пожеланием здоровья. Поэтому наш великий и премудрый хан также отправлял к нему послов. Наш великий и премудрый хан по своей натуре милостив, желает мира всему сущему на земле и всем десяти тысячам государств. После того как Галдан был истреблен, все чжунгарские люди были согласны, чтобы мы их взяли под свое покровительство; но наш великий и премудрый хан, зная об этом, не взял их, а оставил Цэван Рабтану и единственно чего желает — это просвещения и чтобы все люди наслаждались жизнью. И хотя наш премудрый й великий хан твердо знает, что Цэван Рабтань — человек, лишенный каких-либо способностей, потерявший все и доведенный до крайности, однако руки на него он не поднял, и еще оказывал ему свои милости. Цэван Рабтань по натуре своей коварен, лжив и неблагодарен. Я во всей поднебесной не знаю такого государства, которому можно было бы так не доверять. Такова их природа и её никак не изменить! Взять хотя бы теперь: [Цэван Рабтань] в течении многих лет берет ясак с примкнувших к вам татар и барбатов, живущих между городами Томском и Тарой, без конца предъявляет претензии на уже примкнувших к вам хотонов и прочих, ограбил вашего купца и задержал у себя на несколько месяцев. После этого ваши люди приезжали торговать в места нашего Синина. И когда они после окончания торговли собирались ехать обратно, то обратились к нам за разрешением проехать нашими дорогами, говоря, что ехать дорогами Цэван Рабтаня нельзя. Поэтому мы выделили наших людей, которые проводили ваших людей до Чуку. Затем, Цэван Рабтань поставил войско в местах добычи соли. Ведь если посмотреть на их подобного рода самовольные поступки, то можно увидеть беззаконие и несправедливость!
Недавно Цэван Рабтань сам, без всякого соображения, не подумав о том, что его подданные обратятся в прах и пепел, отправил тайком разбойников, которые совершили нападение на небольшое местечко Хами, находящееся на подвластных нам отдаленных рубежах, где живут туркестанцы. Двести наших китайских солдат совместно с небольшим числом туркестанцев в два-три сражения наголову разбили посланное им двухтысячное войско улэтов, которое затем бежало. Амбани, находящиеся на нашей границе в этих местах, доложили великому и премудрому хану относительно этого дела, поэтому наш великий и премудрый хан издал указ и ныне, выделив в соответствии с обстоятельствами войска, расположенные вдоль нашей границы, и халхасские войска, отправляем их по четырем дорогам, чтобы усмирить мятежников и заставить их ответить за преступления Цэван Рабтаня. И хотя из вашего великого министерства тебе уже писали бумагу, в которой было сказано: «Прикажи вашим пограничным людям собрать разбежавшихся в разные стороны людей Цэван Рабтаня. Мы их брать не будем». Но наши два государства многие годы находятся в мире и согласии. Мы ради счастья двух государств уже встречались и познакомились. Ты сам управляешь делами Сибирской провинции и всеми амбанями и я твердо знаю, что ты лично тотчас самостоятельно решаешь все дела. Ты, амбань, должен как следует подумать относительно поимки разбежавшихся в разные стороны людей Цэван Рабтаня.
Знай, что наш великий и премудрый хан очень милосерден и всему сущему на [483] земле во всех землях желает мира, ни в коем случае бесчестно не поднимет войско, ни в коем случае не притеснит людей без причины. Теперь же иначе нельзя, и я посылаю письмо, чтобы просто уведомить тебя, что отправили войско, чтобы заставить ответить за преступления Цэван Рабтана и почему усмиряем мятежников. Как принято при посылке частного письма и в знак моей памяти посылаю 4 штука атласа.
Как видим, даже в этом письме Тулишэнь ни словом ни обмолвился о том, что нужны войска от русских (хотя к Аюке он ездил именно для того, чтобы науськать калмыков на джунгар), и что Канси прерывает торговлю с Россией.
Перевод очень старый - XVIII в. Много раз опубликован. Есть и англоязычный перевод с маньчжурского от начала XIX в. Ознакомиться с ними можно везде - в библиотеке, в Сети. Но, видимо, не судьба была посмотреть на этот дневник и письмо.
Чжан Геда
_________________ Приходите в мой дом...
|
|