Итак, о чем не будет сказано ниже, находят свою поддержку с моей стороны - учитывая сей общий принцип, давайте теперь переходить к тем нюансам из книги, здесь слово "недостаток" применим с большой долей условности, о которых есть что сказать и которые, возможно, стоило бы изложить по другому, если бы Автор имел случай переиздать свой сей в общем ценный труд.
1. Первый и самый главный нюанс, на которое обращает внимание особенно армянский читатель и которое можно считать серьезным упущением, состоит в том, что автор, за редким исключением, в своем исследовании практически не применил армянские средневековые источники, а ведь они, по составов своих авторов как правило очевидцев и современников, а так же по объему передаваемой информации составляют чуть ли не главную часть источниковедения Сасанидской державы и ее армии. Автор, несмотря на то, что они есть на русском и на других европейских языках, впрочем естественно, как и на современном армянском, с достойным сожаления упущением в своей книге не применяет данные таких армянских авторов, как Павстос Бюзанд, Егишэ, Газар Парпеци, Себеос, Иоанн Мамиконян и другие, а труд Отца армянской истории Мовсеса Хоренаци получил лишь эпизодическое упоминание. В итоге этого упущения создалась ситуация, когда г-н Дмитриев упустил очень ценные сведения, которые могли бы удачно добавить и дополнить многие его выводы, которые часто с трудом обосновываются на основе применяемых в Книге первоисточников, в том случае, как, с применением армян, все нашло бы свое более детальное, удачное и обоснованное применение. И наконец в этой связи стоит добавить, что, как бы "не замечая" армян, автор, рассказывая о ходе боевых действии на Западном ТВД Сасанидов, основной упор и акцент сделал на ее южном, месопотамо-сирийской направлении, в том случае, как Армения тоже была важным, а порой и решающим регионом ТВД и здесь порой развивались даже более решающие события. В этой связи стоит привести характерный пример. При изложения решающых событии в Армении 371 года, речь о грандиозном Дзиравском сражении, автор достойным только сожаления образом не применяет ценные сведения Павстоса Бюзанда, Мовсеса Хоренаци и других армянских авторов и довольствуется лишь данными по сути своей третей стороны, Аммиана Марцелина, в итоге передавая ход сражения и общую канву событии крайне скудно и не полно (стр. 203-205).
2. Следующий пункт тесно связан с предыдущим - если армянские источники хотя бы редко, но иногда все же упоминаются, то грузинские источники в книге в принципе не упоминаются, а ведь тот же Дживаншир Дживанширян, передавая автобиографию Вахтанга I Горгасала (446-491), а так же Отец истории грузин Леонтий Мровели в своих трудах приводят очень ценные данные про нюансы военной системы Сасанидской державы.
3. Говоря о союзных контингентах Сасанидов, в частности о кадусиях, автор приходит к выводу, что они в основном были "всадниками, причем тяжеловооруженными" (стр. 36). Стоит только удивляться этому выводу, учитывая утверждения того же автора, что тяжеловооруженные всадники были своего рода элитными видом войск и союзные, в основном бедные контингенты, при том из традиционных "пехотных районов" Сасанидской державы были представлены не только всадниками, но и тяжеловооруженными всадниками. В пункте 1 уже было сказано о досадном упущении Автора, когда армянские первоисточники в общем не были использованы - вот и в данном случае, Газар Парпеци, современник и очевидец, главный историк III восстания Марзпанской Армении (481-485) и приближенный к лидеру восстания Вагану Мамиконяну, передает слова разведчика, брата Вагана Васака, согласно которым войска катишей в основном из себя представляет "негодное скопище возчиков ослов" (на английском: “many of the men were useless leaders of asses”, на грабаре: “յոլովք ի նոսա անպիտանք են եւ քերթաքաղ իշավարեան”)[1]. Васак презрительно называет воинов катишей и копрейцев негодным скопищем возчиков ослов и, даже если слова брошены в переносном смысле и речь не идет собственно об ослах и об их возчиков, то даже в этом случае уж точно элитных тяжелых всадников противника Васак так бы не назвал. Сказанное подтверждает и последующее сражение у Акори осенью 481 года, когда армянская элитная армия в составе 400 воинов, 100 из которых по ходу битвы даже перешли на сторону противника, одолела 7.000-ую армию противника, эту "негодное скопище возчиков ослов". В итоге можно прийти к выводу, что катыши в основном были пехотинцами и максимум, о чем стоит говорить, это о том, что они имели некоторое количество легких всадников.
4. Говоря про албан, как о союзниках персов, Автор подробно останавливается на эпизоде взятия Амида-359 года, однако стоит добавить, что в тех же армянских источниках тоже содержится ценный материал про них, как о союзниках персов (например, Дзиравское сражения 371 года). Автор, основываясь на сообщении Аммиана, с трудом приходит к выводу, что албаны тоже видимо были всадниками, однако, как уже было сказано, армянские источники однозначно об этом говорят. И еще один нюанс - народ "албан" так и окончательно не успел формироваться, а к половине IV века Кавказская Албания уже более двух десятков лет находилась под властью переехавших из восточного берега Каспий на ее западный берег массагетов, то есть это уже не албаны в античном значении этого слова, а массагеты уж точно были классическим степьняками всадниками.
5. И опять, в плане союзников, говоря о сабирах (стр. 40), Автор приходит к выводу, что: "Сабиры (или савиры) на поле боя выступали как тяжеловооруженные конные воины", основываясь исключительно на словах Агафия. Думается, однако, что сабири, как степной народ, имеющий тесное отношения с "гуннским миром", вряд ли могли быть всем составом представлены как тяжеловооруженные конные воины, которых в степи всегда было мало. Иоанн Малала[2] и Феофан Исповедник[3] оба численность армии сабиров определяют в районе 100.000 воинов, а в этих условиях понятно, что все они в принципе не могли быть тяжеловооруженными конными воинами.
6. Говоря об армянах, как о союзниках персов (стр. 42-43), г-н Дмитриев приходит к выводу, что они: "...воевали в составе персидского войска в качестве тяжеловооруженных всадников". Армянская тяжелая кавалерия и впрямь пользовалась заслуженной славой в том числе и в Сасанидской армии, но, в отличии от многих, в раннем средневековье важной частью армянской армии была и пехота, которая отличилась в многих сражениях (Дзирав-371, Хаххах-450, Аварайр-451 и тд). В этой связи думаю, что союзную помощь персам оказывала не только армянская тяжеловооруженная конница, но еще и пехотинцы, в купе естественно и, с легкими всадниками.
7. На стр. 44-45 Автор говорит о военных реформах Хосрова I Ануширвана (531-579), как по сути своей о первой реформе армии Сасанидов. В этой связи, однако, думаю, что первая реформа Саасанидской армии была произведена еще при Шапуре II Долгожителе (309-379), когда была создана хорошая пехота и, что еще важнее, воссозданы тяжелые панцирные всадники парфянского толка, которые в середине IV века так поразили римлян[4].
_________________ Приходите в мой дом...
|