А вот и другой случай окружения тюрками cвоих противников. Тоже обошлось без рвов: Хан двинулся вдоль Днестра с Татарским войском, состоявшим слишком изо 100,000 человек, а Казацкое войско пошло путем, называемым Кочмарскою дорогою 21. Этому бесчисленному войску роздано было фуражу только на два дня: следовательно оно разорило встречаемые им крепости, укрепленные местечки и деревни, получило богатую добычу, захватывая безчисленное множество овец, меду, коровьего масла и прочих съестных припасов, но не брало ни одного пленника, напротив освобождало всякого попадавшегося ему в руки. Таким образом войско ело, пило, останавливалось, снова пускалось в путь, безпрерывно опустошало проходимые им места и наконец достигло окрестностей Верской (Парской) крепости.
По прибытии войска к сему месту, Король Польский, прибывший к окрестности Данкова (чит. Зинкова) 22, был уведомлен о приближении [6] Татар и, чувствуя себя не в состоянии им противиться, обратился в бегство. При сем известии Осман-Ага послан был за ним в погоню с отрядом, из четырех или пяти сот Татар, чтобы добыть языка. Перехватили гонцев, посланных Королем с письмом к войскам его, стоявшим на квартирах в Эльбадире (Львов) и в Варшаве; на допросы они отвечали: «Король намеревался занять цветущую страну, в которую мы вошли, запастись в ней фуражем и провиантом, чтоб в ту же зиму идти против Казаков и зимовать (в их земле). Идучи вперед без сведения о Татарской армии, он получил известие о прибытии ее и потерял все присутствие духа, воротился и убежал в укрепленное село, называемое Узиче (Жванец) 23 на берегу Днестра, не в дальнем расстоянии от Хотина 24; у войска его нет съестных припасов, а кони совершенно изнурены» - Поляки 25, осведомившись о месте, через которое можно было бы пройти, узнали, что нигде нет дороги для войск, кроме единственного пути, орошаемого с одной стороны рекою, а с другой Днестром и большой рекою, текущею от Куманича (Каменца), и что за крепостию есть гора. Думая, что реки весьма легко могут замерзнуть, они начали копать со всех сторон двойной ров, сделали ретрантаменты, и потеряли даже всякую надежду избегнуть смерти. Они отправили к своим письма следующего содержания: «Татарская армия пришла нечаянно, [7] прежде нежели мы успели кончить приготовления к войне: и так мы остались на эту зиму совершенно без всякой пищи, а не знаем, что будет с нами». Сии письма были взяты у пленников и прочтены. В следствие этого Хан собрал Совет, на котором Старейшины полагали, что неблагоразумно было бы напасть теперь на Карт (Старый Константинополь) 26 и Совет решил пресечь на большом расстоянии привоз съестных припасов (неприятелю), сожигая и разоряя окружные крепости и местечки. Положили привести этот план в исполнение и пошли осадить крепость Веслатин (вероятно, Гусятин) 27, находившуюся возле Польского лагеря. Татары брали в плен неверных, пускавшихся фуржировать или добывать жизненные припасы: от чего неприятельская армия слабела со дня на день; стали истощатися и кони и люди; последние же, будучи доведены до крайности, предпочли плен (смерти) и толпами перебегали к неприятелю. Из 20000 Немцев не осталось и 5000 неверных (под знаменами); одни взяты в плен, другие погибли, а иные, обратившись в бегство, пешком убежали к Татарам и добровольно отдались им в неволю.
|