Таким образом, армянская конница на стремительных конях, хоть и не без большой крови, вместе с каппадокийцами смогла смять много повидавшую фессалийскую и союзную кавалерию Пармениона и пробиться в их тыл.
Иными словами, левый фланг македонцев под командованием многоопытного Пармениона стоял перед угрозой поражения. Мы можем уверенно сказать, что дело обстояло именно так. Ведь, по словам Арриана, «...левому флангу армии Александра грозила неминуемая гибель». По Курцию Руфу, бурно налетевшая конница правого фланга персов, смяв противника, уже обошла левый фланг македонцев, но Парменион срочно запросил помощь у Александра, и тот не заставил себя долго ждать.
Но, как пишет Арриан, Пармениона спасла недисциплинированность прорвавшей его ряды конницы, часть которой, вместо того чтобы развивать успех, бросилась грабить обоз. С досадой откликнувшись на зов Пармениона, Александр, по словам Плутарха, воскликнув: «Парменион, наверно, не в своем уме… если забыл, что надо со славой принять смерть», со своими отборными частями – гипаспистами и гетайрами – вынужден был прийти на помощь.
Прорвавшаяся конница персов (армяне, каппадокийцы. – Р.З.) была плотно обложена. Кроме того, педзетайры – «пешие товарищи», то есть два левых подразделения знаменитой фаланги, построенной в каре, под командованием Кратера и Аминты, пошли на них, как мощная стена, левым фронтом. Участь этой прорвавшейся конницы Дария была решена.
Очевидно, что почти все они погибли.
Но Арриан пишет, что части персидской конницы удалось прорваться и уйти. Важную мысль высказал об этом известный антиковед, Фриц Шахермайер. По его мнению, придя на помощь, Александр пытался уничтожить прорвавших фланг Пармениона персидских конников из правого фланга Дария. Но те с отчаянной яростью прорвались, «одержав победу даже в своем отступлении».
Не будем гадать, кто были эти вырвавшиеся из окружения конники персов. Они, на наш взгляд, безусловно, могли быть армянами и каппадокийцами, поскольку прорвали фронт Пармениона из «союзной и фессалийской конницы», как мы установили, именно они.
Но может ли быть, что в тыл армяне прорвались не здесь, а через центр? Или же прорвались вообще не они, а другие конники? В частности, мидийская конница под командованием Атропата, конные отряды парфян и саков и гирканская конница под командованием Фратаферна, расположенные левее армян и каппадокийцев?
Очевидно, что нет. Ведь правее фланга Пармениона находились устрашающие, монолитные подразделения педзетайров (фаланги) под общим командованием Кратера. Возможность фронтального прорыва армянской и каппадокийской конницы, сформированной по принципу ополчения, через сокрушительные ряды этих хорошо обученных, действующих, как машина, профессионалов, по нашему мнению, была маловероятной.
Поэтому очевидно, что армянские и каппадокийские конники прорвали именно левое крыло македонцев, состоящее из более уязвимых, чем фаланга, частей: союзной греческой конницы Койрана, наемной конницы Андромаха, фракийской конницы Агафона и греческой наемной пехоты.
Что касается мидийской, парфянской, сакской и гирканской конницы войска Дария III Кодомана, ведомой Атропатом и Фратаферном, отметим следующее. Они все располагались левее, почти что в центре, рядом с греческими наемниками-гоплитами (центр). Уже в начале сражения, напав на фессалийскую и греческую наемную конницу Пармениона, они были завязаны в сражении с ними. Таким образом, прорвать левый фланг Пармениона они никак не могли. Между тем все античные авторы говорят лишь о прорвавшемся правом крыле, где, как мы установили, находилась армянская и каппадокийская конница.
Но, на наш взгляд, в утверждениях и Руфа, и Арриана есть одна нестыковка. Ценой большой крови прорвавшись через мощное крыло воинов Пармениона в тыл, персидская конница, которую мы здесь идентифицируем как армянскую, по сведениям названных авторов, вдруг все бросив, стала грабить обоз. Так ли это было?
Мы далеки от мысли представить армянскую конницу как самую благородную часть персидского войска. Но факты говорят о другом. Во-первых, мы уже выше приводили мнение историков о предвзятости античных авторов относительно численности «варваров».
Во-вторых, выше мы уже привели путаницу в сведениях (пусть хоть даже и в именах) такого наиболее объективного автора, как Арриан.
В-третьих, грабеж обоза в ситуации ожесточенного конного боя означал неминуемый крах «грабителей» – хорошо обученные, профессиональные части войска Пармениона легко бы смяли занятых грабежом конников, которым в той ситуации было бы уже не до боя.
В-четвертых, мы должны еще раз обратить внимание на предвзятость и искажение фактов античными авторами. Так, Квинт Курций Руф утверждает: «Ряды персов на правом фланге поредели: оттуда ушли бактрийцы для нападения на обоз». Ясно, что знаменитый античный автор явно запутался – до этого он утверждал, что бактрийская конница была на левом фланге. А может, Руф ведет речь о бактрийской пехоте? Нет, ни он, ни другой античный автор, а также более поздние авторы о бактрийской пехоте вообще не упоминают. Очевидно, что была лишь бактрийская конница на левом фланге Бесса, о которой здесь идет речь.
Оправдывая провал крыла Пармениона, ураганную атаку армянской конницы Курций Руф сводит лишь к ее жажде напасть на обоз в тылу македонцев. Но факт остается фактом – конный бой армян явно превосходил конников Пармениона, то есть тактику наемных кавалерий Койрана, Андромаха и Агафона, раз они позволили им прорваться.
Итак, мы установили, что часть армянской конницы (возможно, с их предводителем – сатрапом Ервандом), прорвавшись, ушла на север, в свои суровые горы. Но очевидно, что основная часть их полегла здесь – они были обречены, оказавшись между илой, то есть «личной гвардией», Александра под командованием Клита Черного, гетайрами Филоты, гипаспистами Никанора, неудержимым натиском фалангистов Кратера и Аминты, воспрянувшими наемниками Пармениона.
|