Зарегистрирован: 19 апр 2013, 00:59 Сообщений: 11245
|
bzntm писал(а): Lion писал(а): Очень остроумное замечание! С Вами можно было бы согласится, но есть ряд "но" и самое главное из них, национальный фактор, на которую уже обратил внимание Воин301! Если посмотреть чисто механически, да, Византия не погибла, но в этно-культруном плане это не так. Тогда нужно попытаться понять, что такое Византия. Вообще термин Византия - это придумка немецких историков. На самом деле Визнатия - Римская Империя (Восточная). В общем не важно, как она себя именовала эта империя, мы будем пользоваться общепринятым уже термином Византия. Но думаю возражений в том, что Византийская империя - это продолжение империии Римской, - нет? Вот эта Римская империя, столкнувшись к 4 веку с кризисом, в т.ч. и национального фактора, нашла два отдельных выхода из кризиса для Западной своей части и Восточной и оба были связаны с принятием христианства и отказа от традиционных языческих верований. Но несмотря на национальный фактор, когда в империи стали рулить пришлые народы, и смену религии - империя осталась существовать! На востоке так точно в виде Византийской империи, где сохранилась даже преемственность государственных институтов и права и т.д. (На Западе идея империи тоже продолжала существовать, но не о Западе речь.) Не то же самое случилось и в 14-15 веках, когда Империя снова, как змея сбросила кожу, обновивив свой национальный состав и в очередной раз сменив религию? Вообще-то это у нас тут почти философская дилемма - что существует, возникло ли оно или и было, изменяется или исчезает. Как писал еще Аристотель : " нужно, далее, [выяснить], что такое рост и качественное изменение и следует ли полагать, что природа качественного изменения и возникновения одна и та же или нет, как это определяется и самими названиями". Уточню для всех и надеюсь хоть в этом вопросу точку поставить. Византийские политические идеи и политическую систему Византии следует рассматривать с позиций синтезного прогресса на основе кропотливого обобщения и реинтерпретации предыдущего опыта развития эллинской и эллинистической культур и цивилизаций в лимитрофной зоне Малой Азии (армяно-парфянский эллинизм). Непосредственно с этой зоной связана концепция верховной государственной власти, которая основана на религиозном фундаменте власти Василевса, дающейся Божественной инвеститурой (предоставление властных полномочий), которая дошла до Рима от Александра и эллинистических правителей и была основана на армяно-парфянской социально-этической концепции (о ней см. в разделе III). Данная концепция власти василевса, «избранного» Богом, исключает в принципе любые правила наследования, но глава государства мог назначить своего наследника и соправителя, учитывая, впрочем, законные формы получения власти, то есть, заручившись поддержкой народа, сената и армии (вновь своеобразный синтез западного и восточного подходов). Таким образом, византийская политическая мысль и политическая система действительно испытали значительное мировоззренческое и духовно-интеллектуальное влияние Востока. На политический универсализм, лежавший в основе той идеологической системы, которую начиная с I в. до н. э. разрабатывал Рим в отношении своей миссии, накладывается идея христианского экуменизма, сопряженная с идеей единого религиозного центра. На Pax Romana наслаивается Pax Christiana, причем весь этот процесс совершается уже в совсем иной этнокультурной, по преимуществу грекоязычной среде, в результате чего латинский язык как государственный оказывается весьма скоро вытесненным Маврикием (582-602), как, впрочем, и другие ценности римской цивилизации, за исключением права. Складывается органичное единство трех основных компонентов – эллинизма как духовной преемственности с культурой античной Греции, ромеизма как системы государственно-правовых и политических доктрин, унаследованных от римской империи, и христианства как сложного комплекса верований, идущих с армяно-сирийского Востока, - которое и составляет суть византинизма, византийской цивилизации, византийского «таксиса». Этот византийский «порядок» совершенно преобразил лицо древней Римской империи. Если, проявляя юридический пуризм, можно, пожалуй, считать, что ранняя Византия de jure была Восточной Римской империей, то даже по отношению к ней нельзя не признать, что de facto это было совершенно иное государство. В ходе дальнейшего преобразования социально-экономических и политических структур складывается новый исторический тип государства, если даже политический режим этого нового государства и облачен еще в одежды прошлого. Иными словами, несмотря на то, что следование римской фразеологии и терминологии в применении к византийским государственным, политическим и всяким иным структурам очевидны, тем не менее, благодаря синтезному развитию Византия представляла собой принципиально новое государственное образование выросшее как из Рима, так и из лимитрофной зоны Малой Азии. То есть Византия – это продукт синтеза с одной стороны греко-латинского Запада, и с другой стороны армяно-парфянского эллинистического Востока. Так родилась новая цивилизация и, по сути, и в соответствии с ее реальным содержанием, византийская – Pax Byzantina. С одной стороны сами граждане Византии по исторической и политической инерции называли себя «ромеями», а с другой стороны, осознавая себя новой цивилизацией, определяли себя гражданами государства отличного от языческой рабовладельческой Римской империи. Более того идея византийского гражданина тесно переплеталась с идеей христианской национальности. В подобном подходе заключена вся экуменическая, т. е. универсалистская, концепция Византийской империи, какой она была во второй половине IX в., будучи тесно связанной, с политико-религиозным видением власти как прямой эманации Бога. В сущности, в уравнении, предложенном Константином (царство Христово = Византийская империя), заключен весь теоретический фундамент доктрины государственной власти, во главе которой стоит Василевс и византийский народ (христианская нация). Таким образом, новый «теоретический фундамент» положил конец «римской идее», и заложил основы новой официальной государственной идеологии Византии (христианская идея). В этом же русле следует рассматривать и развитие названия «Византия», «Византийская империя». Название древней колонии пеласгов (предположительно хурритское племя) – Византии не было забыто в средние века и даже по существу не утратило прав гражданства. У византийских авторов, особенно склонных к антикизации своих произведений, мы встретим его ничуть не реже, чем все прочие официальные наименования и эпитеты царственного города. Впрочем, оно встречается в иноязычных источниках. Так, армянские средневековые историки (прежде всего Мовсес Хоренаци (V в. - начало VI в.), но также и другие) называли столицу государства ромеев преимущественно Византием, «царствующим городом Византием», а ее жителей - «византийцами». В ряде случаев Византия для Мовсеса Хоренаци – не только город, но и государство, наименование Византии (арм. Бюзандион), а «Бизандиа» - Византия. Иными словами, перед нами впервые, и не только в армянской, но и вообще средневековой историографии, возникает образ Византии – Византийской империи. По существу аналогичным образом обстояло дело с обозначением Византийского государства и в средневековой Западной Европе. Изобретённое именование империи «Византия» переводится с армянского языка как Визан (Вижан, вижел) – «разлив» (Адонц Н.Г. Армения в эпоху Юстиниана. Ереван: Ереванский Университет, 1971. С. 145), который был основан вождём пеласгов Бюзандом в 630 г. до н. э. На этом месте в 324-330 гг. император Константин основал новую столицу Римской империи, ставшую затем столицей Византии, - Константинополь. Название «Византия» особенно стало популяризироваться западноевропейскими эрудитами в XVI-XVII вв. Традиция называть Византию Византией и византийцев византийцами – это не столько изобретение ученых и даже не изобретение итальянского поэта Петрарки (1304-1374), который, впервые употребил термин «византиец» в приложении к гражданину Восточноримской империи; это традиция, идущая из глубины веков, имеющая под собой прочное основание и наиболее адекватно отражающая действительное положение. Другое дело, что сами византийцы, в силу исторической и политической инерции и возможно политических амбиций и комплексов, хотели, чтобы мир называл их самих и их государство иначе. Как говорил Ломоносов, «народы от имен не начинаются, но имена народам даются».
_________________ Я не сумасшедший, просто ум у меня не такой, как у вас Диоген Синопский Всё тайное рано или поздно становится явным Сократ Христианство терпимо по отношению к другим религиям, но оно должно быть бескомпромиссно христианским (арийским) Д.Коннер
|
|