Баграт Улубабян
Магические превращения, или Как были «албанизированы» хачкары и другие армянские памятники
В последние годы азербайджанские историки и искусствоведы все чаще обращаются к древней и средневековой истории и культуре тех областей исторической Армении, которые ныне входят в состав Азербайджанской ССР или в граничащие с ней районы Армянской ССР. Подобное внимание можно было бы только приветствовать, если б исследователей интересовала собственно история и культура соседнего братского народа.
Но, увы, отнюдь не духом познания и дружбы проникнуты «научные» публикации.
К печально известным своей антиисторичностью трудам 3. Ямпольского, 3. Буниятова, Р. Геюшева, Ф. Мамедовой и других недавно прибавилась монография Д. Ахундова
1 , который тщится опровергнуть давно сложившийся в мировом искусствоведении взгляд на хачкары как на исконно и сугубо армянский вид пластического искусства и доказать, что подобные памятники устанавливали также и кавказские албанцы. При этом автора не смущает ни солидная литература на эту тему, ни тот факт, что хачкары встречаются исключительно на территории исторической Армении и в тех регионах, где более или менее длительное время проживали армяне.
Грубо сколоченная в последние десятилетия теория о происхождении азербайджанского народа от кавказских албанцев — это особый вопрос, который в данной статье рассматриваться не будет. Но именно исходя из этой теории, автор исследования переименовывает армянские хачкары в «албанские хачдаши» и, чтобы окончательно застолбить в науке свое «открытие», подкрепляет его туманными рассуждениями о явных отличительных чертах «албанских хачдашей» от армянских хачкаров и художественной связи «хачдашей» с мусульманско-азербайджанскими надгробиями — «башдашами».
Скучное это занятие — доказывать то, что не нуждается в доказательствах, тем более что армянские памятники не превратятся ни в албанские, ни в азербайджанские, сколько бы ни шаманили на этот счет в околонаучных трудах. Но поскольку Д. Ахундов выступил со своими измышлениями еще и на IV международном симпозиуме по грузинскому искусству в Тбилиси и на титульном листе тезисов его доклада стоит имя ответственного редактора академика В. В. Беридзе, обойти вопрос молчанием не представляется возможным.
Судя во всему, выступление на Тбилисском симпозиуме было для Ахундова пробным камнем, ибо в появившейся вскоре после этого книге автор выказывает претензии уже не только на армянские хачкары, но и на целые архитектурные комплексы, на все средневековое архитектурное наследие на территории исторического Утика, Арцаха (правобережья р. Куры до течения Аракса), Сюника (территории нынешних Горисского, Сисианского, Ехегнадзорского, Варденисского районов и восточный берег озера Севан).
Известные миру памятники армянского зодчества автор, не моргнув глазом, объявляет албанскими.
«
Арцах-Хачен — одна из областей Кавказской Албании»
2 , — безапелляционно заявляет Д. А. Ахундов. «
Три хачдаша со старого албанского кладбища в Джуге, а четвертый — из Нораванка — историческая Албания»
3 , — такой «экскурс» в область исторической географии делает автор в связи с рассказом о хачкарах древней Джуги. И наконец: «
Историческая Кавказская Албания — княжество Сюник»
4 .
В свое время азербайджанские историки 3. Ямпольский, 3. Буниятов, Р. Геюшев, Ф. Мамедова и другие пытались объявить албанцами всех писателей и историков, живших в тех областях исторической Армении, которые ныне входят в Азербайджанскую ССР. Так были «албанизированы» Мовсес Каланкатваци и Давтак Кертог, Мхитар Гош и Киракос Гандзакеци и другие наши соотечественники и единоверцы. Но средневековые армянские авторы сами постояли за себя: за них договорили их книги, свидетельствующие не только о прошлых временах, но и о своих создателях, об их национальной принадлежности.
Может быть, Ахундов решился взяться за хачкары, полагая, что камни глухи и немы и с ними легче сладить?
В позднем средневековье кочевые тюркские племена руководствовались весьма упрощенным понятием о территориальной принадлежности: земля, на которую ступили их стада, становилась «их землей». Так вот, вместо того, чтобы составить ясное представление об исследуемом предмете, автор манипулирует некоей эфемерной Албанией и, ослепленный своей маниакальной идеей, несется вперед, захватывая все новые участки и огульно объявляя албано-азербайджанским все, что ни попадет под руку, и не только в своей республике, но уже и в Армянской ССР. Или, может, Ахундов полагает, что слово его имеет магическую силу и стоит ему назвать Сюник, Арцах, Севан, Нахичеван и некую местность «
близ Ленинакана» албанскими, как эти древние армянские земли с их населением, историей, культурой и в самом деле станут албано-азербайджанскими?
Стоит напомнить, что Кавказская Албания имеет свою историю и историческую географию, четко представленную в исторической литературе, которую Ахундов то ли не знает, то ли не хочет знать.
Древняя Албания была северо-восточным соседом Великой Армении, и не следует забывать, где проходила граница между ними. Первым автором, описавшим Албанию, был Страбон (I век до н. э. — I век н. э.). В своей известной «Географии» он пишет, что Албания простирается по левому берегу Куры от Иверии до Каспийского моря и от Кавказского хребта до Куры.
«
Кир — Кура берет начало в Армении... по узкой речной долине изливается в Албанию, многоводной рекой пронесшись между нею и Арменией»
5 , — сообщает древний географ, описывая южную границу Албании. По «Географии» Страбона самой северной областью Армении является Отена-Утик, которая «
граничит с Албанией и рекой Киром»
6 .
Клавдий Птолемей (II век н. э.), описывая Куру, сообщает, что она «
течет по всей Иверии и Албании, отделяя от них Армению»
7 . И еще: «
Великая Армения ограничивается с севера частью Колхиды, Иверией и Албанией по вышеуказанной линии, проходящей через реку Кир»
8 .
Дион Кассий, латинский автор III века, описывая походы Помпея, сообщает ценные сведения об албанцах, «
живущих выше Кира»
9 .
Стефан Византийский (IV в. — нач. V в.) считает Отену-Утик армянской областью, а она, эта область, как известно, граничила с Албанией по реке Куре
10 .
Свидетельства древних греческих и римских авторов о границе между Арменией и Албанией подтверждаются и местными, армянскими источниками.
Мовсес Хоренаци, отец армянской историографии, живший во второй половине V века, северным рубежом своей страны называет Куру; причем реку эту считает не только административной, но и этнической границей, ибо, как сообщает историк, основатель армянского централизованного государства Вагаршак устанавливал границы в соответствии с распространением армянского языка
11 .
По свидетельству Фавстоса Бюзанда, в середине IV века вследствие неразумного правления царя Аршака II-го некоторые области Великой Армении были отторгнуты соседями, в частности, Албания захватила несколько провинций Утика, а центробежные силы Арцаха добились отделения своей области от царства. Но уже сыну Аршака II-го — царю Папу удалось вернуть утерянные земли, и он «
реку Куру сделал границей между Арменией и Албанией, как и раньше было»
12 .